Версия для печати

Почтальоны, ангелы и медики Майдана. Рядовые, но незаурядные участники Майдана. Почта, библиотека, спасение раненых, стояние на митингах – это неполный перечень их активностей.

Они – совсем молодые, но корреспондент агентства УКРИНФОРМ  встретила людей таких, какими они должны быть. Рядовые, но незаурядные участники Майдана. Почта, библиотека, спасение раненых, стояние на митингах – это неполный перечень их активностей. Они каждый день рисковали жизнью, двое из них получили пули. Жалеют ли они о том, что произошло? Собственно, об этом  их и расспросили.

Как Майдан изменил вашу жизнь? В чем не оправдались ваши ожидания? Ответы показались журналистам интересными.

МОЖНО ГОРЕВАТЬ, ЧТО ТЫ НАМЕЧТАЛ НЕ ТАКУЮ СТРАНУ НА МАЙДАНЕ, А МОЖНО ОПИРАТЬСЯ НА ПРОШЛОЕ, СМОТРЕТЬ ВПЕРЕД И МЕНЯТЬ ЕЕ

 Анастасия Макаренко, организатор библиотеки Майдана:

- Вспоминаю ли я то время, когда мы создали библиотеку Майдана? Да. Эта история навсегда со мной. Говорили, что в 2014 году Грушевского тогда было местом силы, сцена Майдана – голосом, а библиотека – умом. Я добавлю, что библиотека была еще и атрибутом дома. Стеллажи книг, пресса, шахматы и домино. Она была пространством тепла, общения...

Помню, как я впервые пришла в Украинский дом и принесла книги из издательства, в котором работала, и потом уже осталась там до конца. За несколько дней из одной коробки будущей библиотеки она превратилась в художественное пространство. Это были и большие книжные фонды со стеллажами (нам подарили списанные) с сотнями наименований книг, и лекторий.

Читайте также: Ирина Магдыш: «Наша вина в том, что мы пренебрегали культурой»

В какой-то момент я почувствовала, что люди хотят общения. И тогда я, пользуясь старыми связями (я когда-то работала в команде «Коронации Слова»), пригласила для творческой встречи Василия Шкляра (его произведение был самым востребованным в библиотеке), затем Карпу, Андруховича, Мухарского. Иногда такие встречи были просто разговором о том времени, а иногда – творческим чтением.

Если это описывать в современных терминах, то операционная работа (прием книг от людей и выдача участникам Майдана), ивент-менеджмент (когда мы создаем события и клеим афиши) сопровождались отправкой книг в сельские библиотеки (потому что порой их было очень много). А если неофициальным языком, то это было взаимодействие с открытым сердцем. У нас не было формуляров и карточек читателей. Читатели приходили, брали книжку – и клали в вазу бумажку с названием «чесне слово». А когда приносили, то забирали слово и брали конфету. Так мы налаживали учет книг. Кстати, штампом нашей библиотеки было такое лого: парнишка на баррикаде с книжкой.

Я вспоминаю эти события с благодарностью и любовью. Мы взаимодействовали друг с другом, как с самыми близкими, и творились какие-то чудеса. Поднялась национальная идея, которая была над национальностью. Мы осознали, как много мы можем, когда вместе. Мы разбежались со временем по офисам и домам, но тот опыт не был случайным. Мы видели фантастику взаимодействия... И сегодня, когда мне кажется, что кто-то меня не слышит, кто-то не поднимается, я никогда не обвиняю людей. Потому что я знаю, что люди у нас – хорошие.

Я не буду долго думать о том, что уже сегодня мы не живем в той Украине, которую мы себе намечтали. У меня хорошее прошлое, опыт, на который прочно опираюсь и смотрю в будущее.

Майдан очень изменил мою жизнь. Я просто органично перешла в то, чем всегда мечтала заниматься, – в общественную деятельность. После Майдана я верю в силу институциональных изменений, верю в то, что у общественных организаций есть голос, и их голос будет слышен. Верю, что проекты общественной жизни смогут изменить жизнь людей. Два года назад я поступила в магистратуру Украинского Католического университета на специализированную программу «Управление неприбыльными организациями», сейчас работаю над дипломом.

Анастасия Макаренко. Фото с сайта avk.org.ua

Я возглавляю общественную организацию, Ассоциацию велосипедистов Киева. Наша история – не только о велосипедном движении, она о доступе к дорогам, о безопасности на дороге. Велосипед – инструмент для позитивных городских трансформаций.

В прошлом году я много времени провела в городах Донбасса. Там высокий уровень пользования велосипедом, но отсутствуют общественные велосипедные организации – и о велосипедистах не думают, как об активном сообществе или целевой группе. А для нас было важно использовать велосипед как инструмент, который объединяет людей. Мы делали открытые общественные активности, которые были рассчитаны на всех жителей города, но ключевой тематикой был велосипед. Потому что велосипед объединяет людей.

В западных странах велосипед – один из символов демократии. Это демократия в действии. Демократия – это публичные пространства, безбарьерные среды, безопасные велодорожки. Это показатель, что человек – ценность для этого города. Можно горевать, что ты намечтал не такую страну на Майдане, а можно опираться на прошлое, смотреть вперед и изменять ее.

ИДЯ НА МАЙДАН, Я ОТВЕЧАЛ САМОМУ СЕБЕ – С КЕМ Я – С УПА ИЛИ ТЕМИ, КТО НИЧЕМ ИМ НЕ ПОМОГ

Игорь Флерко, команда ангелов Майдана (недавно он с побратимами, просто находясь в отпуске, сумел схватить бандита, помог Нацполиции):

- У меня после Революции Достоинства исчез комплекс неполноценности. До Майдана у меня всегда было ощущение, что ты ни на что не влияешь, ты ничего не способен сделать в этой стране.

Ты обвиняешь чиновников, государственные институты, никогда ни в чем не обвиняя себя лично. Да что мой маленький плохой поступок, если система прогнила? Такие настроения были.

Ангелы Институтской: Игорь Галушка (18 лет), Павел Декин (19 лет), Николай Притула (20 лет), Игорь Флерко (18 лет), Андрей Седлер (20 лет). Фото с сайта funpolit.blogspot

А на Майдане мы чувствовали себя частью огромной сверхъестественной силы, которая способна изменять направление движения страны, менять ситуацию в стране, которая способна творить историю. И ты в своей повседневной жизни тоже способен на это все влиять. Я начал ценить страну, переосмыслил свою роль в моем государстве. Нельзя быть равнодушным, каким был до Майдана.

Были ли разочарования? Некоторые были. Я был недоволен тем, как ведутся расследования по расстрелам на Майдане. Но особых ожиданий у меня не было.

Читайте также: Спасатели Майдана

Ребята перед событиями на Институтской. Фото из Фейсбука

В 2013 году мне было 17 лет, я до конца не осознавал происходящую ситуацию и, соответственно, не составлял каких-то планов. У меня была цель – стать частью того движения, которое свергнет власть Януковича, и президент переизберется, и справедливость восстановится. Люди старшего поколения понимали, что революция – только начало, и спокойствие и мир вернутся не так быстро. Но после 20 февраля ко мне пришло ощущение, что жизнь – ни моя, ни страны – больше никогда не будет такой, какой была, – что все изменится. И именно в это время я чувствовал, что из простого наблюдателя, который учит историю за партой и во время школьного урока, я становлюсь полноправным участником и сотворцом истории.

Я до недавнего времени был бойцом полка Азов, отправляюсь домой и искать себя в новой жизни.

Еще вспоминаю, что тогда у меня спрашивали – как вы решались вытаскивать раненых, зная, что дальше с крыш стреляют. Я думаю, что логику и мотивацию моих поступков надо искать в рассказах моей бабушки о повстанцах, которые защищали нас, о том, как одни люди помогали УПА, как другие были равнодушными.

Игорь Флерко спасает Сергея Трапезуна. Киев. Институтская. 20 февраля. Фото с сайта funpolit.blogspot

И когда я анализировал события прошлого еще в детстве, я задавался вопросом: если бы события пришли сегодня, как я реагировал бы? Я представлял себя на стороне тех, кто помогал УПА и осуждал равнодушных. А потом говорил себе: ты не жил в то время, может, ты бы тоже боялся.

А потом пришел Майдан, появились первые жертвы – и я понял, что идя на Майдан, я проверяю самого себя и отвечаю на вопрос – с кем я. С теми, кто рисковал и помогал УПА, или с теми, кто боялся?

Игорь Флерко. Фото с сайта press.ua

И поднимаясь по Институтской, видя под ногами окровавленные щиты, раненых людей, которых проносили мимо, понимая всю сложность ситуации, я вдруг почувствовал, что на самом деле я сделал свой выбор много лет назад. Я просто автоматически делал то, что было заложено до того.

Я ДЕСЯТКИ РАЗ УЖЕ ДАВАЛА ИНТЕРВЬЮ НА ТОМ САМОМ МЕСТЕ, ГДЕ В МЕНЯ ВЫСТРЕЛИЛИ

Олеся Жуковская, медсестра, в которую на Майдане выстрелил снайпер:

- Ни тогда, на Майдане, когда я писала твитт о том, что умираю, ни позже – я не жалела и не разочаровывалась в том, что произошло. После того, как в меня выстрелили, я десятки раз уже давала интервью на том самом месте, где в меня выстрелили. И мне не было больно, я не настолько сентиментальная.

И я не сомневалась, что мы все делали правильно. Я не чувствовала сожаления, что мы развиваемся не так быстро. Я всегда понимала, что на изменения нужно время. Мы устояли в войне, оторвались от России, определились с будущим. И это уже много.

Олеся Жуковская. Фото с сайта texty.org.ua

Единственное предостережение: слышала – нынешняя власть хочет приостановить расследование расстрелов на Майдане, и это, конечно, ударит по нам всем!

Повлиял ли Майдан на мою жизнь? Изменил ли ее? Конечно. Я девушка из скромной семьи, из маленького города. Поэтому после медицинского училища я даже не мечтала о высшем образовании.

Не буду обманывать: то, что произошло, оно очень расширило для меня возможности. Я стала известной, увидела мир, меня приглашали на интересные мероприятия. Мои друзья начали говорить мне, что после медицинского училища можно поступать на второй курс медицинского университета – и убеждали меня, что это реально. И я поступила в институт Богомольца.

После ранения – у людей обычно посттравматические синдромы. У меня его не было, поскольку я была окружена и поддержкой, и любовью.

Читайте также: Ангелы Институтской

Я ВЫБРАЛСЯ ИЗ СТРЕССА, ДУМАЯ ОБ УСТИМЕ ГОЛОДНЮКЕ И ДРУГИХ ПОБРАТИМАХ

Николай Марусик, участник Майдана, помогал в создании почты Майдана и формировал Мыстецкую сотню:

- Я и до Майдана с 2008 года был участником движения по защите города, боролся с застройками и даже создал Мыстецкую платформу, работал с депутатами, которые писали мне депутатские запросы относительно тех или иных чиновников. В одном из таких домов (Грушевского 4б) я даже организовал сквот, где во время революции располагались побратимы.

Майдан я поддержал сразу. Чтобы быть там, я даже уволился с работы. У меня было много занятий, активностей. Меня ранили с 18 на 19 февраля. «Беркут» говорил, что не стрелял: у меня видео – как пуля прошибает мне ногу. У меня был долгий посттравматический синдром, который я забивал работой. Это было связано не только с ногой, я знал погибших из Небесной сотни. Устим – очень светлый человек. Три года подряд воспоминание о событиях доводило до слез. Но работа помогала забывать, как и мысль, что ты можешь сделать что-то ради тех, кто не выжил.

Николай Марусик. Фото с сайта v4asno

Сейчас я занимаюсь искусством, исследованиями в собственных проектах. Монтирую фильм о Майдане, который повлиял на меня колоссально.

Дух свободы и совместного действия между людьми я заложил после Майдана. Мы много можем сделать вместе и на бескорыстных началах – на энергии и желании что-то менять. Были ли у меня разочарования? Были – прежде всего министром культуры Нищуком и его окружением, со «строительными конфликтами»...

От нас зависит не все. Но если ты можешь что-то изменить, ты просто что-то меняешь. Я знаю, как увольнять чиновников через депутатские обращения, например, через прокуратуру. Я так увольнял чиновников даже при Януковиче с НИИ строительных конструкций, когда дома искусственно втягивали в перечень аварийных, рекомендуя их снести.

Говорят, что мы ничего изменить не можем. На самом деле – можем. Надо просто понимать, что нынешние политики – очень популистские, но они и больше прислушиваются. На их желании нравиться можно делать серьезные вещи и заставлять поступать правильно.

—

Опрашивала Лана Самохвалова,  опубликовано на сайте агентства УКРИНФОРМ 

В тему:

• 21 ноября украинцы будут отмечать День достоинства и свободы
• Станислав Кульчицкий. Закономерности формирования украинской политической нации
• Дьявол прочно осел в украинской истории
• З Новым Баррикадным Годом 2014! 
• Хроника Майдана. Как сыпался режим
• Валентина Варава: «Люди, которые проявились в это время, — это и есть будущее. Без пафоса»