Станислав Кульчицкий. Закономерности формирования украинской политической нации. Часть 1

Версия для печати

Украинская этническая общность находилась в Российской империи / Советском Союзе в течение 337 лет (семь поколений!). Те, кто шел путем Тараса Шевченко, уступали численностью тем, кто выбирал судьбу Николая Гоголя. Но количественные характеристики не были решающими.

1. Вызов путинской России

Мы старались не держать в памяти две украинские-российские войны, которые имели место в зимние месяцы 1917-1918 и 1918-1919 гг. Однако третья война 2014-2015 гг. поставила перед современным поколением граждан Украины целый ряд вызовов. Чтобы достойно на них ответить, нужно устранить деформации, вызванные многими десятками лет жизни в условиях коммунизма.

Оценить грозящие нам опасности со стороны России можно только тогда, когда мы поймем характер социально-экономических и общественно-политических процессов, которые произошли в этой стране за последние полтора десятилетия. В стране возник политический режим, который поработил общество, сохраняя в нем с маскировочной целью остатки контролируемой государством оппозиции.

Фундаментом такого режима не может быть свободное предпринимательство и конкурентоспособная экономика, способные обеспечивать высокий уровень технического прогресса и материального благосостояния населения. Путинский режим сделал ставку на экспорт сырья, чтобы на вырученную валюту обеспечивать финансирование государственных институтов, военного сектора и социальных потребностей.

Сформированный в России строй напоминает советский коммунизм, который лишал человека свободы, но обеспечивал ему определенный уровень материального благосостояния. Обе черты регенерированы, но на иной основе. Порабощение граждан осуществляется не столько террором, как в сталинские времена, а благодаря унаследованной от советского прошлого привычке повиноваться государству.

Эта привычка должна поддерживаться государственным патернализмом. Ресурсы для обеспечения достаточного уровня материального благосостояния населения дает, как уже подчеркивалось, экономический обмен с развитыми странами, прежде всего - с Евросоюзом. Лишенный коммунистической идеологической оболочки, антидемократический режим современной России может существовать только благодаря международному разделению труда.

Вместо коммунистической идеологии в России воцарилась дореволюционная идеология великодержавного шовинизма в новейшей оболочке «Русского мира». Попытки поглощения Украины осуществляются одновременно в двух разрезах - социально-экономическом и национальном. Для обозначения остатков советского прошлого в головах и повседневном быту населения постсоветских стран публицисты изобрели специфический термин «совковость».

Политика Кремля в Украине ориентировалась на поддержку тех политических сил, которые тормозили осуществление кардинальных экономических реформ, способных покончить с этой совковостью. Тем самым экономика Украины надежно привязывалась к российской. Экономически зависимая Украина не могла бы долго оставаться политически независимой.

Атаки в национальном разрезе имели целью внести раскол в лингвоэтнические общины украинского общества. Из-за длительного пребывания в дореволюционной и советской империях в Украине сформировались четыре разных по языку и ментальности общества - украиноязычные украинцы, русскоязычные украинцы, украинские русские и «все остальные». Расчет российских апологетов «Русского мира» направлялся на то, чтобы завоевать расположение украинских русских и русскоязычных украинцев, которые вместе составляют почти половину населения (по критерию распространенности русского языка).

Евромайдан с последующей революцией достоинства спутал карты российских империалистов, которые рассчитывали на медленное поглощение Украины. Они перешли к тактике «гибридной войны», которая была реализована в виде скрытого вторжения в Украину вооруженных сил за спиной годы выращиваемой в восточных областях армады сепаратистов.

Скрытым это вторжение оставалось, учитывая экономическую зависимость России от стран Запада. Кремль не мог себе позволить открытое вооруженное вторжение, чтобы не перерезать пуповину, которая соединяла экспортозависимую экономику страны с внешними рынками.

Следует надеяться, что украинская-русская война 2014-2015 гг. будет способствовать кардинальным реформам, которые уничтожат то, что объединяет нас с путинской Россией - совковость. Стихийный «ленинопад» является свидетельством того, что украинское общество уже созрело для того, чтобы сделать свой ​​выбор между Северной Кореей и Европой.

Сосредоточимся на той стороне российского вызова, который не является слишком очевидным для украинского общества. Речь идет о надеждах Кремля на поддержку своих планов русскоязычными украинцами и украинскими русскими. Нужно доказать, что граждане Украины должны преодолеть в себе усвоенный с молоком матери взгляд на русский народ и отойти от него на некоторое расстояние, чтобы сплотиться в единую политическую нацию.

Речь не идет о воспитании в себе ненависти к русскому народу. На протяжении веков судьбы обоих народов были тесно связаны, и разнообразные связи, включая семейные, будут сохраняться и в дальнейшем. Однако надо понять, что ответ на вызов со стороны путинской России будет убедительным только тогда, когда ей будет противостоять сплоченная политическая нация, а не четыре изолированные друг от друга общины в украинском населении.

Этот вызов продолжается, продлится он и в дальнейшем, даже в отдаленном будущем. Нам противостоит мощная ракетно-ядерная держава. Пользуясь общей границей, она будет осуществлять в той или иной форме мероприятия, направленные на поглощение нашей национальной памяти, нашей территории и нас самих. Все это - в ее национальных интересах.

Чем опасна ориентация путинской России на ту часть населения Украины, которая называется «соотечественниками» даже в официальных документах Кремля?

Тем, очевидно, что ощущение причастности к собственному этносу заложено в глубинах сознания почти каждого человека. Это ощущение настолько мощное, что может спровоцировать семейные трагедии. При определенных обстоятельствах оно может выйти на поверхность и подорвать единство украинского общества. Ведь среди нас немало людей, готовых пропагандировать лозунг «Украина - для украинцев» или исповедовать ценности «Русского мира».

Подобно тому, как два урановых бруска соединяются в критическую массу, вызывая ядерных взрыв, столкновение сторонников противоположных взглядов способно ослабить государство в момент острого противостояния внешнему врагу. Достаточно вспомнить «языковые войны» в украинском парламенте предыдущего созыва.

Политики, которые отстаивали в Верховной Раде украинский или русский языки, заботились не о государстве, а о созвучности своих требований настроениям избирателей, которые дали им путевку в парламент. Обращаться с призывами уважать права сограждан другой национальности нужно не к политикам, которые в массе своей являются довольно циничными людьми, а к их избирателям.

2. Между патриотизмом и национализмом

Каждый гражданин, который чувствует в себе ответственность перед обществом, в котором живет, должен быть патриотом и националистом. На первый взгляд кажется, что патриотизм и национализм - это противоположные по смыслу понятия. На самом деле, однако, любовь к Отчизне и причастность к собственному этносу должны сосуществовать в душе человека.

Любое демократическое государство должно признать право своих граждан оставаться патриотами и националистами, если оно стремится сохранять внутреннее спокойствие и сплоченность всего общества. Любой гражданин, который вместе со своими соотечественниками формирует институты демократического государства, должен быть патриотом и имеет право быть националистом, то есть чувствовать свою причастность не только к родине в целом, но и к своим этническим предкам.

Откуда появился антагонизм между патриотизмом и национализмом, который у нас довольно сильно ощущается? Попробую это объяснить, используя не только профессиональные знания, но и собственный жизненный опыт, который добавляет убедительности чисто теоретическим постулатам.

Каждый из нас, за исключением последнего поколения, прожил часть жизни в советской империи. Каждый из нас обладает семейной памятью, которая простирается до времен дореволюционной империи. Разницу между этими империями постараюсь раскрыть в рамках поставленной темы в следующих статьях, а тут сосредоточусь на том, что их объединяет.

Многонациональная страна требовала от своих подданных (Российская империя) или граждан (Советский Союз) преданности себе и даже любви к себе. Поэтому подданные или граждане от рождения и до завершения жизненного пути воспитывались в духе патриотизма. Зато национализм, который требовал от человека переноса преданности на своих предков, рассматривался как деструктивный фактор, способный подорвать патриотические чувства многонационального населения. Империя понимала, что националисты опасны для нее, и поэтому нещадно боролась с теми, кто хотел вырваться из ее лап, чтобы образовать собственное национальное государство.

Координируя действия государственного аппарата и господствующей нации, направленные на преодоление опасности национализма угнетенных наций, идеологи империи персонализировали это абстрактное понятие, используя фамилии главарей национально-освободительного движения. Так появились мазепинцы, петлюровцы, бандеровцы.

Полемика по поводу присвоения Степану Бандере звание Героя Украины, а во время правления Януковича - лишение этого звания показала раскол украинского социума. Противоборствующие стороны даже не догадались, что клеймение имперскими силами участников украинского освободительного движения этой фамилией само по себе служит достаточным основанием, чтобы признать Бандеру героем Украины. Другое дело, насколько целесообразным было посмертное награждение исторического героя официальным званием Героя Украины, скалькированным с награды «Герой Советского Союза».

В тему: Бандера и бандеровцы. Разоблачение кремлевских мифов

Независимая Украина является демократической страной, в которой коллизия между патриотизмом и национализмом не должна существовать. Тем не менее, она существует благодаря разрушительному воздействию совкового прошлого.

Более того, в условиях украинского-российской войны эта коллизия даже обострилась как на бытовом уровне, так и в среде политиков. Противостояние «хохлов» и «кацапов» внутри социума внушает тревогу за судьбу украинского народа, который сотни лет боролся за утраченную государственность и, кажется, после развала Советского Союза достиг этой цели.

Мысли каждого историка о недавнем и давнем прошлом - субъективны, но они способны объективизироваться. Важную роль в этом играет научный подход к историческому исследованию, то есть разработанная крупными историками методология. Исследование межнациональных отношений объективизируется и тогда, когда исследователь имеет сложную родословную, как вот в моем случае.

Родители мои разных национальностей, а предки по обеим линиям претерпели весомые ассимиляционные воздействия. По отцовской линии они происходили из Галичины, но еще до времен Богдана Хмельницкого переселились в коренную Польшу, в результате чего “ополячились”. Один из них участвовал в восстании 1830 года, после чего был сослан на Кавказ.

Его потомки были русифицированы и в конечном итоге оказались в Одессе. Предки по материнской линии были высланы из Армении на европейские окраины Османской империи, в Аккерман. После завоевания Бессарабии Россией Аккерман превратился в Белгород-Днестровский, а армянская диаспора в нем постепенно растворилась среди населения других регионов новой империи. В частности, мои предки русифицировались и попали в Одессу. Там родители и встретились.

Казалось, что такая семейная биография не могла сформировать четкое этническое сознание. В определенной степени так и произошло, потому что я смог сохранить объективизированный взгляд на межнациональные проблемы. Но не могу определить, какой фактор был решающим - либо качества ученого, или разнообразие национального происхождения. Вместе с тем, на собственном жизненном опыте должен засвидетельствовать мощное влияние этнического сознания на душу человека.

Когда пришло время получать паспорт, а это произошло еще при жизни Сталина, я назвал себя поляком, хотя никогда не был в Польше и не знал польского языка. Мать ужаснулась, зная о трагической судьбе поляков в Украине, и нашла среди семейных документов справку о том, что отец был зарегистрирован как русский. Эта национальность вполне соответствовала моему воспитанию, и я остался русским на всю жизнь, хотя не имею среди своих предков ни одного, кто происходил бы из России.

Много лет пришлось проработать в украино-польской исследовательской группе, которая изучала «трудные вопросы» общей истории. В украино-польской комиссии экспертов по анализу содержания школьных учебников работаю с 1993 года по настоящее время. Всегда чувствовал раздвоенность, симпатизируя обоим народам, имевшим в общей истории «трудные вопросы», но одинаково страдавшим от имперского гнета. Эта раздвоенность помогала объективно оценивать исторические факты. А когда попал на родину моих предков по линии матери, которые не видели ее в течение полтысячи лет, то почувствовал, насколько она мне дорога.

Все это я рассказываю, чтобы подчеркнуть, насколько глубоко укоренена в душе каждого человека почти инстинктивная преданность собственному этносу. С этим надо считаться людям другой национальности, если они являются патриотами своего государства и желают сплотиться в нацию политическую.

Обращаясь к гражданам Украины в связи с наступлением 2015 года, Петр Порошенко подчеркнул, что в ходе противостояния с Россией мы «еще крепче сплотились в украинскую политическую нацию».

Отрадно, что понятие «политическая нация» стали использовать государственные мужи. Можно согласиться с тем, что последние события дали мощный толчок к объединению украинского народа в политическую нацию. Однако выражение «еще крепче» в президентском послании позволяет предполагать наличие политической нации в Украине и в прежние времена. Отсюда возникает вопрос: когда же у нас начала формироваться политическая нация? Чем это понятие отличается от родственного с ним понятия нации-государства?

Члены Организации Объединенных Наций одинаково именуются нациями-государствами, но находятся на разных стадиях этно-социальной трансформации. Под этническим углом зрения в некоторых существует давно сформированная этническая нация, а в некоторых ее все еще ​​нет. Под общественно-политическим углом зрения одни нации-государства состоят из подданных суверенного монарха, а другие - из граждан, владеющих коллективным суверенитетом.

Объединенные Нации представляют собой политически независимые государства. Единственным исключением в истории ООН с момента ее основания и до 1991 года было членство двух советских республик - Украины и Белоруссии. Советский Союз выглядел как «союз нерушимых республик свободных», но на самом деле был не федеральным, а унитарным государством с высокой степенью централизации власти.

Отношение людей из трех славянских общин к своему северному соседу было различным, хотя украиноязычные украинцы вне западных областей, и тем более русскоязычные украинцы в массе своей почти не отличали себя от русского народа. Украинские русские вообще относились к своим российским собратьям как к соотечественникам, то есть путали свою ново​​обретенную отчизну с имперской. Дебаты вокруг термина «Великая Отечественная война» в украинском социуме подтверждают это со всей убедительностью. Что поделаешь, сказывалась жизнь многих поколений в одном государстве.

В тему: Сергей Грабовский: «Великая отечественная» сталинская мясорубка - цена войны

Вдруг оказалось, что политическая сила, которая незаметно, но эффективно поработила граждан России, стремится овладеть нами уже не столько пропагандой, как это было всегда, а откровенным насилием.

В контексте сказанного выше надо ответить на ряд родственных вопросов. Важнейшими среди них являются:

- Существовала ли политическая нация в Советском Союзе?

- Существует ли она в странах, получивших независимость после распада Советского Союза?

- Насколько сплочены между собой четыре украинские лингвоэтнические общины?

- Какие ценности они считают наиболее важными: этнические или общественно-политические?

Проведенный под этим ракурсом анализ достижений и провалов на пути превращения украинских лингво-этнических общин в единую политическую нацию составляет содержание данного исследования.

3. Некоторые вопросы теории

Рассмотрение серьезного вопроса начинается с определения терминологии. Здесь тоже невозможно обойтись без анализа содержания и динамики развития основных понятий. В данном случае речь идет об отношениях государства и общества на разных стадиях развития в двух возможных измерениях - этническом и общественно-политическом.

Под углом зрения этой темы у человека есть две объективные характеристики: национальность и социальное положение. Каждое человеческое сообщество тоже имеет два измерения - этническое и общественно-политическое. Отношения государства и общества определяются тем, кто из них обладает суверенитетом.

Традиционное общество представляет собой совокупность подданных суверенного монарха. В нем подданные различного этнического происхождения объединяются в определенную совокупность по вертикали и зависят от государства, олицетворяемого с монархом. Зато гражданское общество представляет собой совокупность граждан, которые формируют государство. В обществе граждане разного этнического происхождения объединяются между собой прежде всего по горизонтали, в результате чего между ними возникают стойки связи. Сочетание этнического и общественно-политического измерений в такой нации-государстве порождает феномен политической нации.

Становление гражданского общества и политической нации происходит одновременно. Собственно, отделить гражданское общество от политической нации невозможно, ведь это разные измерения одного субъекта - такого государства-нации, в котором граждане обладают коллективным суверенитетом. Однако понятие политической нации и гражданского общества синонимичны только в целостном виде. Они разные по совокупности составляющих частей. Гражданское общество состоит из различных организаций, которые сохраняют экономическую и политическую независимость от государственных институтов и могут влиять на них постоянно, а не только во время выборов. Политическая нация состоит из:

а) этнической нации, которая является большинством населения в стране;

б) наций или этнических групп, которые являются аборигенными на территории, входящей в эту страну;

в) меньшинств, относящихся к нации, которая образует часть населения в другой стране.

Отдельные составные части социального или национального характера развиваются по своим законам, воздействуя на самоорганизацию населения в рамках гражданского общества / политической нации.

Рассматривая политическую нацию с точки зрения взаимоотношений государства и общества, мы понимаем, что она может существовать только в демократических государствах. В государствах, где сувереном является монарх (государства традиционного типа), а также в государствах, где властные институты формируются независимо от избирателей только одной политической силой, даже когда она способна имитировать избирательный процесс (государства тоталитарного типа), политическая нация / гражданское общество существовать не может.

Если политическая нация формируется из этнических наций и национальных меньшинств, то она может возникнуть только тогда, когда: а) уже существует этническая нация, вокруг которой сплачиваются в едином государстве все другие нации, народности и этнические группы; б) население государства превращается в граждан, которые обладают суверенитетом.

Итак, переходим к понятию этнической нации.

Существует классическое определение этнической нации, представленное в одном из дореволюционных трудов Сталина: «Нация есть устойчивая общность людей, которая исторически сложилась, возникла на базе общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, и проявляется в общности культуры» 1. Нет смысла отрицать это определение только потому, что его предложил Сталин. Тем более, что, как справедливо заметил Ф. Горовский, первые три признака будущий вождь большевиков позаимствовал у К. Каутского, а четвертый - у О. Бауера2.

Появление этнической нации следует соотнести с предыдущими формами организации человеческого этноса: родом-племенем и народностью. Эти формы возникали и развивались в традиционном обществе, если пользоваться общественно-политической системой координат. Традиционное общество соответствовало аграрному обществу в другой, технико-экономической системе координат.

Аграрное общество возникло под влиянием первой производственной революции, которую английский археолог Гордон Чайлд охарактеризовал как неолитическую. Главным ее содержанием был переход от присваивающего хозяйства (охота, собирательство, рыбалка) к воспроизводящему (земледелие, животноводство, рыбоводство). Воспроизводящее хозяйство знаменовало собой появление общества. Человек выделился из животного мира, первобытная орда уступала место родоплеменным коллективам.

Важнейшую роль в развитии человеческой цивилизации, которая появилась под влиянием неолитической революции, сыграло появление частной собственности на природные ресурсы и средства производства. В сообществах с более развитой социальной структурой начались государствообразующие процессы, вследствие чего они получали преимущество перед другими в борьбе за территорию с ее природными ресурсами. В конечном итоге неолитическая революция ознаменовалась появлением грамотности и переходом к технологиям обработки металлов.

Традиционное общество было консервативным. Политические катаклизмы не могли перерасти в социально-политическую революцию, то есть превратить подданных верховного правителя в граждан. Катаклизм мог изменить только верховного правителя, но не его подданных.

Чтобы превратиться в граждан, выходцы из всех социальных слоев должны были стать экономически и политически свободными от человека или людей, которые находились на вершине власти. Иными словами, они должны были сами выбирать себе верховного правителя или ограничивать его власть с помощью законов, обязательных для всех. Следовательно, они должны были быть способными на революцию - политическую и социальную.

Власть верховного правителя в традиционном обществе следовала из факта владения главным материальным ресурсом - землей. Обладатель отдавал землю в пользование людям, которые олицетворяли государство и войско (часто вместе с крестьянами, которые работали на этой земле).

Социальная структура такого общества была простой: два привилегированные сословия, то есть светские и церковные землевладельцы пользовались плодами труда третьего сословия, в которое входили «все остальные». Соответственно сформированная на руинах родоплеменного строя народность была несложной по своей структуре. Тем не менее, она уже имела три основных признака, присущих следующей этнической общности - нации: общность языка, территории и духовной жизни.

Власть монарха не распространялось на товарный обмен из-за того, что любая рыночная сделка всегда являлась свободным действием, в котором принимают участие покупатель и продавец. Товарно-денежными отношениями нельзя было владеть, как землей. По мере денатурализации материального производства социальная структура общества усложнялась.

Вместе с рынком появился торгово-промышленный класс, который формировался из разных сословий традиционного общества. Как правило, монарх способствовал его развитию, обеспечивая законность и порядок, которых требовал безликий рынок, чтобы иметь возможность пользоваться деньгами - тем ресурсом, без которого его суверенная власть становилась призрачной.

На стыке Средневековья и Нового времени из третьего сословия («всех остальных») стал выделяться социальный слой, рожденный товарно-денежными отношениями. Структура народности как формы этноса начала усложняться, пока в ней не появилась буржуазия, которая была уже не состоянием традиционного, а классом нового - индустриального общества. Вместе с буржуазией начал развиваться рабочий класс.

Вторая производственная революция рождалась в Англии с 60-х гг. XVIII в. Она характеризовалась переходом от мануфактуры, то есть основанного на ручном труде производства, к крупной машинной индустрии. Аграрное общество, которое длилось тысячелетиями, в ведущих странах мира в считанные десятилетия переросло под влиянием промышленной революции в индустриальное общество. В ситуации, когда социально-экономические факторы революционизировали общественные отношения, народность начала перерастать в нацию. Стали возможными социально-политические революции, которые размывали традиционное общество и превращали подданных суверенных монархов в граждан.

Определяя хронологическую последовательность нации, испанский философ Х. Ортега-и-Гассет в работе «Восстание масс» (1930) высказывался вполне категорично: «Относительная общность языка и крови, которой сегодня гордятся, - это более поздний результат политического объединения. Итак, не кровь и язык создают национальное государство - наоборот, это оно выравнивает состав эритроцитов и артикуляцию звуков. И так было всегда. Крайне редко государство совпадало, если вообще совпадало с первичным сообществом крови и языка» 3.

Итак, испанский философ справедливо считал, что этническая нация возникает в плавильном тигле людей разного этноса, которые объединены одной государственной структурой. Выдвигая тезис о многоэтническом сообществе, в котором она формируется, он допускал исключения, когда государство образовалась на основе одной этнической общности и лишь затем расширялось, вбирая в свои границы другие сообщества.

Исторические источники позволяют нам лишь в двух случаях проследить развитие объединяемых государством многоэтничных сообществ с самого начала, то есть от родоплеменного строя. Речь идет о племенах хань и латинов. Племя хань создало племенной союз, который перерос в государство, а это государство поглотило сотни неизвестных современной этнологии народов.

35 веков в плавильном тигле этой империи сформировалась сплоченная этническая нация - китайцы (ханьцы), численность которой вместе с диаспорой в разных странах (хуацяо) превысила полтора миллиарда человек. Можно вспомнить и о государстве, созданном племенным союзом латинов, которое распространило свои границы на все Средиземноморье, а после распада Римской империи дало жизнь многим народам романской языковой группы.

Однако, испанский философ рассматривал многоэтническое население данного государства вне времени и пространства. Понятно, что государство можно рассматривать как плавильный тигель, в котором огромное количество этнических сообществ низшего типа превращается в народность, которая характеризуется общностью языка и духовной жизни, то есть культуры и в подавляющем большинстве случаев - религии (общность территории обеспечивается самим существованием государства). Однако лишь переход традиционного общества в индустриальное обеспечивает коренное изменение характера государства, ведет к появлению гражданского общества, а уже отсюда рождается новый вид этноса - политическая нация.

С рождением гражданского общества и политической нации этническая нация не исчезает. Напротив, она становится основной интегральной частью нации политической. Чувство принадлежности к этносу предков, как уже подчеркивалось, является одним из самых глубоких у человека. Вместе с тем граждане наделены чувством патриотизма, то есть преданности своей стране и ее многонациональному населению.

Преимущество одного из этих двух чувств определяет силу или слабость государства, которое территориально объединяет население. Полное отсутствие или жалкое существование гражданского общества в странах, где побеждает диктаторский режим, мешает их многонациональному населению сплачиваться в политическую нацию. Появление новых государств, которые сформировались в империях, распавшихся и развивающихся по демократическому сценарию, обусловливает начало развития в них гражданского общества и политической нации. Однако эти процессы не сиюминутны. Формирование политической нации требует длительного времени.

Надежным критерием в определении степени перерастания этнической нации в политическую является суждение каждого отдельно взятого человека о том, кем он себя прежде всего считает - гражданином своего государства, представителем собственной этнической нации, жителем региона, в котором живет и т. п. Такие опросы на протяжении двух последних десятилетий проводились Институтом социологии НАН Украины, на чем мы дальше остановимся. Из сказанного здесь можно сделать вывод, что политическая нация формируется на основе этнической, но не мешает ей ни существовать, ни дальше развиваться.

Изучая специфику формирования украинской политической нации, надо прежде всего указать, что этот процесс мог начаться только после исчезновения советской власти. Вместе с тем следует понимать, что население Украины на протяжении трех поколений (в Галичине, на Закарпатье и на Буковине - двух поколений) находилось в условиях советской власти и не может сразу избавиться от черт характера и норм поведения, которые политологи называют «совковостью». Тема исследования закономерностей формирования украинской политической нации требует анализа воздействий советской действительности на украинскую этническую нацию.

Не меньшее значение в исследовании должно занять влияние внешнего фактора на формирование украинской политической нации. Ведь украинская этническая общность находилась в Российской империи / Советском Союзе в течение 337 лет (семь поколений!).

Самоорганизация украинского населения, которая дала толчок образованию гражданского общества, началась только с конца 1980-х гг. Тогда стали возникать так называемые «неформальные», т.е. лишенные «благословение» КГБ и парткомов КПСС общественные ячейки. Одним из главных был Народных рух Украины. Вызвана рядом обстоятельств трагическая судьба Руха крайне негативно сказалась на темпах формирования гражданского общества, следовательно, и политической нации. Так же трудности интеграции российских и даже шире - русскоязычных граждан в украинский государственный процесс негативно сказались на темпах формирования политической нации, следовательно, и гражданского общества.

4. Национальная политика царского правительства

Прежде всего, следует рассмотреть сюжет о положении украинского народа в Российской империи, которая была одновременно и традиционной, и колониальной.

Традиционные империи формировались в эпоху великих географических открытий, а колониальные - уже тогда, когда в передовых странах Европы начали складываться нации, господствующие круги которых стремились эксплуатировать другие, отсталые народы. В таких империях страна-завоеватель занимала положение метрополии, которое обеспечивало ей ускоренное развитие за счет ресурсов порабощенных народов.

Некоторые колонии или полу-колонии эксплуатировались с помощью военно-бюрократического аппарата. Другие, например, Северная Америка или Австралия, начинали активно заселяться выходцами из метрополии. Как правило, колонии представляли собой заморские территории. Исключением была Российская империя, которая стремительно продвигалась по суше на новые территории по периметру первичных границ.

Поскольку Российская империя одновременно была и традиционной, и колониальной, исследователи по-разному определяли в ней пределы метрополии и колоний. Собственно, разница в подходах соказалась, когда встал вопрос о статусе Украины: была ли она частью метрополии, или ее следует считать колонией?

В тему: СССР как Российская империя. Чем была советская Украина?

Такой вопрос мог возникнуть только в послереволюционные времена, когда Российская империя исчезла, а Украина в границах, определенных Центральной Радой, впервые стала геополитическим понятием. Отвечая, необходимо проанализировать взаимоотношения трех славянских народов, которые развивались в Восточной Европе более тысячи лет.

Отношения белорусов с русскими и украинцам оставим вне анализа. Анализ украинского-российских отношений поможет выявить специфику отношения современных россиян к украинцам, а украинцев - к русским, а также определенный этим отношением курс политических элит России и Украины после того, как оба государства стали самостоятельными. Современные взаимоотношения Украины и России гораздо в большей степени, чем в других странах Европы, формируются под влиянием происходящих процессов предыдущих веков.

Прежде всего нужно оттолкнуться от самоназвания украинцев и русских. Во Львове существует Русская улица, но ее название не имеет отношения к России и русскому (русского - на русском языке) народу. В древности Черное море именовали Русским, но это название также не связана с Россией. Подобные реликтовые названия сигнализируют, что народ, который называют теперь украинским, в XIX в. имел другое название.

Почему в дореволюционной России первичное самоназвание народа, который формировался на берегах Днепра в IX-X веках, перешло к другому народу? Почему термином «русские» стала сказываться совокупность трех народов, которым дали новые имена - великороссов, малороссов и белорусов?

Ответ на эти вопросы очевиден. Территория на востоке Европы сначала администрировалась из Киева, а затем, через много веков, из Москвы. Великие князья московские, которые происходили из киевской династии Рюриковичей, покорили обломки Золотой Орды и объявили себя царями. Затем они распространили свою власть на всю территорию Восточной Европы и начали титуловать себя царями «Великия и Малыя и Белыя Руси».

После этого у них возникло желание присвоить не только территорию, но и народ, населявший ее, вместе с его многовековой историей. Чтобы отстоять свою идентичность, украинская интеллигенция вынуждена была назвать свой ​​народ по существующему с XII в. этнотопониму «Украина».

Принимая за указатель пути династию Рюриковичей, историки Василий Татищев и Николай Карамзин подменили ею историю народов, которые заселяли Восточную Европу. Тем самым они создали образ «тысячелетней России», которую населял якобы единый русский народ, разделенный на великороссов, малороссов и белорусов. Российская империя была довольно либеральной в отношении колониальных народов под скипетром царя и позволяла им жить своей жизнью.

Однако положение украинцев и белорусов резко отличалось от положения других покоренных народов. Украинцы считались частью господствующей нации, если соглашались рассматривать себя второсортными россиянами - малороссами. Но украинская интеллигенция, которая отстаивала право соотечественников на отдельную от русских национальную идентичность и соответственно - на собственную историческую традицию, беспощадно преследовалась.

Нужно понять позицию тех, кто в дореволюционной империи не соглашался быть малороссом, а также тех, кто пытался втиснуть украинский народ в прокрустово ложе «малороссов». Стоит привести два примера, которые скажут больше, чем развернутый анализ обеих позиций.

В 1858 году Т.Шевченко не принял предложения М. Максимовича сотрудничать с славянофильским журналом «Парус». Поэт так аргументировал свою позицию: « “Парус” у своєму універсалі перелічив всю слов’янську братію, а про нас і не згадав, спасибі йому. Ми вже, бач, дуже близькі родичі. Як наш батько горів, то їх батько руки грів» («"Парус» в своем универсале перечислил всю славянскую братию, а о нас и не вспомнил, спасибо ему. Мы уже, видишь, очень близкие родственники. Когда наш отец горел, то их отец руки грел» - русск.) 4.

В 1918 году группа российских политических деятелей обратилась к руководителям Антанты с просьбой прислать войска в Украину и предостерегла их от переговоров с лидерами УНР. В памятной записке, авторство которой приписывается главе партии конституционных демократов П. Милюков, подчеркивалось: «Официальное признание слов "Украина» и "украинцы» неизбежно повлечет за собой уменьшение русского народа более чем на треть и отрежет русские земли от Черного моря.

Если бы даже «Украина» на мировом конгрессе и была включена в состав российского государства, но сохранила это название, то мы бы оставили и на будущее богатое поле деятельности для сепаратистов, потому что пока существует отдельный народ, до тех пор притязание на свое отдельное государство всегда будет иметь почву и смысл» 5.

Российская интеллигенция во все времена рассматривала Украину как часть метрополии. Типичную в этом аргументацию приводил современный российский демограф А. Вишневский: «Оба народа имели общую веру, жили в единой экономической системе, принимали активное участие в создании и укреплении имперской государственности, на протяжении веков вместе решали главные исторические задачи России - колонизацию и модернизацию» 6.

Многим такая аргументация казалась убедительной, так как опиралась на совокупность очевидных фактов. Но аргументы рассыпаются, если задуматься, является ли в данном случае корректным выражение «оба народа»?

Действительно, без политической, экономической и культурной элиты народ остается лишь этнографической массой. Такая масса во всем похожа на народ, но обречена быть объектом, а не субъектом исторического процесса. Поскольку царизм все делал для того, чтобы образованные и предприимчивые украинцы не превращались в национальную интеллигенцию, выражение «оба народа» в аргументации Вишневского лишено смысла.

Украинцы все же не остались серой этнографической массой. Среди них формировалась культурная и экономическая элита. Всегда находились люди, которые добивались успеха в различных сферах деятельности, но не считали нужным терять национальную идентичность. Те, кто шел путем Тараса Шевченко, уступали численностью тем, кто выбирал судьбу Николая Гоголя. Но количественные характеристики не были решающими.

Критика аргументации А. Вишневского не должна заставить нас выбирать противоположную точку зрения в вопросе о статусе Украины в Российской империи. В своей основе Россия была все-таки традиционной империей. Что это значит? Господствующие круги стран Запада держали население захваченных колоний подальше от метрополии, чтобы не нарушить «чистоту нации». Политика правящих кругов России была противоположной, особенно в отношении славянского православного населения.

Распространенное в украинском обществе мнение о колониальном положении Украины в Российской империи впервые подверг сомнению выдающийся украинский мыслитель И. Лысяк-Рудницкий. В статье «Роль України в новітній історії» («Роль Украины в новейшей истории» - русск.), опубликованной журналом «Сучасність» в 1966 году, он писал: «Некоторые историки-экономисты, которые работали во время раннего советского периода (М. Слабченко, М. Яворский, О. Оглоблин, М. Волобуев), для определения положения Украины в бывшей царской империи употребляли термин «колониализм».

Выбор этого понятия, заимствованного из марксистского арсенала, не являлся совсем удачным. Царская Россия имела настоящие колонии, как Закавказье и Туркестан, но Украину не стоит к ним причислять. Администрация рассматривала Украину скорее как принадлежащую к ядру коренных провинций европейской России. Экономический прогресс Украины («Юга России») во многих отношениях наступал быстрее, чем в московском центре» 7.

И действительно, украинские земли не приходится считать колонией, хотя Московское государство стало превращаться в колониальную империю со времен последнего из Рюриковичей - Ивана IV. Украинцы и россияне принимали одинаково деятельное участие в освоении земель, которые поглотила империя. Украинские крестьяне и казаки обнаружили достойный удивления динамизм в заселении «Дикого поля» - колоссальной территории от устья Дуная до побережья Каспийского моря, которая раньше принадлежала кочевникам. Эта колонизация была уникальным явлением в европейской истории. Стоит, однако, применить правильное слово: украинцы были колонистами, ноа не колонизаторами.

***

1. Сталін Й. Твори. – Т. 2. – С. 286.

2. Мала енциклопедія етнодержавознавста. – К., 1996. – С. 139.

3. Ортега-и-Гассет Х. Избранные труды. – М., 1997. – С. 146-147.

4. Шевченко Т. Зібрання творів у шести томах. – Т. 6. – К., 2003. – С. 176.

5. Дорошенко Дмитро. Українська гетьманська держава 1918 р. – Нью-Йорк, 1954. – С. 411.

6. Вишневский А. Серп и рубль. Консервативная модернизация в СССР. – М., 1998. – С. 325-326.

7. Лисяк-Рудницький І. Історичні есе - К.,1994. - Т.1. - С.149.

(Продолжение следует).

—

Станислав Кульчицкий,- доктор исторических наук, профессор, заведующий отделом истории Украины 20-х - 30-х гг. ХХ в. Института истории Украины Национальной академии наук Украины; опубликовано на сайте  Historians.in.ua

Перевод: Аргумент

В тему:

• Украина: итоги 2014 года
• Два разных народа
• Имперский блеф России. Исповедь ученого
• Имперское. Борис Акунин
• Сергей Грабовский: Кто является настоящим украинцем
• Как жить вместе? Украинцы и русские в Украине - записки историка
• Россия превратилась в цивилизационные задворки Украины