«Уволили 16 000 работников ГАИ. Ни один не подал иск в суд»

Версия для печати

«Если упустить исторический момент для изменений — страна пойдет на дно. Наибольшая ошибка, которую может допустить власть, — размышлять над проблемами и не действовать — говорит Гига Бокерия, бывший секретарь Совета национальной безопасности Грузии. В чем основной рецепт успеха грузинских реформ.

— Мы осуществили ментальную революцию. Политическая воля высшего руководства страны должна сочетаться с четким видением, куда идти и что делать. Потому что сама по себе воля результатов не принесет. Одним из архитекторов реформ был покойный Каха Бендукидзе. Ему было очень сложно менять систему. В течение нескольких месяцев пришлось отменить сотни регуляторных актов. Но он понимал, зачем это нужно. Граждане же дали власти огромный мандат — развернуть страну, создать институты, которые служат интересам людей.

В тему: Каха Бендукидзе: влиять на будущее Грузии уже сейчас может образование нации

Примером для нас был опыт реформирования в странах Балтии. Закон номер один — дерегуляция экономики и уменьшение бюрократии. На первом этапе наша команда оставила за государством только фундаментальные функции. Старались, чтобы отношения между гражданами и бюрократами были вроде отношений покупателя с частной фирмой. После достижения такого равновесия можно было постепенно увеличивать масштаб регуляции. Но очень лимитировано.

— С чего начинали?

— Когда пришли к власти, в генпрокуратуре не работал ни один телефон — отключили за неуплату. В министерстве национальной безопасности не было ни одного компьютера. И при таком бардаке нужно было делать кардинальные вещи. В десять раз сокращать бюрократический аппарат. Автоматически пришлось менять всех работников, которые привыкли жить в коррупции.

На начало реформ, в 2003 году, зарплата полицейского составляла 30 долларов. Бюджет Грузии — 600 миллионов долларов (сегодня — $9 млрд. — «Країна»). Но и он не выполнялся. Полиция была на «самофинансировании». Существовала даже традиция, по которой шеф полиции официально не брал свои 40 долларов зарплаты.

После реформ уровень доверия к правоохранительным органам был вдвое выше, чем к членам правительства. И так должно быть. Потому что политики приходят и уходят. Но страна должна иметь четкие установки: это твои государственные институты и они работают для тебя.

— В чем суть концепции «разбитых окон»?

— Это концепция нулевой толерантности к криминалу. Не только гнаться за убийцами, но и кражу кошелька рассматривать как большое преступление.

Организованная преступность процветала. Быть «вором в законе» считали большим жизненным успехом. Мы приняли «закон Рико». По нему конфисковывали незаконно приобретенное имущество криминалитета и возвращали его государству. Потом был закон о «ворах в законе». Признаешь, что ты им являешься — идешь в тюрьму. Не признаешь — тебя накажут свои. Многие из них сели в тюрьму. Их освободили после прихода к власти пророссийского правительства. Еще больше уголовных авторитетов выехали из страны. В основном в Россию. К сожалению, кое-кто и в Украину перебрался.

— А реформы в ГАИ? Как это, за один день уволить 16 000 работников?

— Уволенные потеряли социальный статус, возможность брать взятки. Однако никто не подал иск в суд. Понимали, что с ними поступили справедливо — за коррупцию. В течение следующих полутора-двух лет высшие чины, которые не вписывались в новую систему, уволились сами. Радикальные реформы всегда будут вызывать сопротивление у части общества. Этого не избежать. Важно, чтобы критическая масса людей в стране видела, что есть результат. Тогда власть получит политический мандат на продолжение изменений.

В тему: Нам удалось создать общество, где «ворам в законе» стало трудно существовать — глава МВД Грузии

— Как происходили реформы в образовании?

— Здесь первые шаги были болезненными. Вся образовательная система была элитарно-коррупционная. Представитель высшего класса шел в ВУЗ по блату. Для остальных были расценки. Поступить на юридический факультет стоило 50 000 долларов. Первый шаг в борьбе с такой системой — внедрение единых вступительных экзаменов в вузы. Проводит их отдельная, независимая от министерства образования, организация.

Это искоренило коррупцию при поступлении. Сопротивление элит было сумасшедшим. Протест был эффективнее, чем среди организованной преступности. Ведь нормальные люди не поддерживали преступников. А вот увольнение профессора, хоть и коррумпированного, вызывало разные разговоры. Но после первых национальных экзаменов все увидели: коррупции нет. Дети из сел могли наравне с детьми миллионеров, депутатов, министров поступить учиться. Это был мощный сигнал — страна реально меняется.

— Удалось бы провести болезненные реформы сегодня?

— Было бы сложнее. Когда опускаешься на самое дно — можешь хорошо оттолкнуться. Шанс был в запросе от общества и полной разрухе в стране. На этих обломках мы должны были принимать очень рискованные решения. Вот, например, техосмотр автомобиля. Человек платил деньги и получал липовую квитанцию. 80 процентов тогдашнего автопарка Грузии и, видимо, 60 нынешнего, — машины, которые не прошли бы техосмотр. Но как сказать в бедной стране, что ты не можешь водить свою машину? Будет бунт. Или коррупция. Она сама находит себе дорогу. Коррупция — демократический инструмент. Дает возможность людям выживать, хотя и плохо.

Решили ликвидировать техосмотр. Потому что из-за коррупции он и так не регулирует качество машин. Аварий на дорогах не стало. Главное — помнить: если упустить исторический момент для изменений — страна пойдет на дно. Самая большая ошибка власти — размышлять над проблемами и не действовать.

— Искоренить коррупцию почти удалось?

— В бюрократии доля коррупции всегда сохраняется. Это так называемое обязательное зло. В Грузии его искоренили как привычный образ жизни. Есть общества, где коррупция процветает, а есть, где осуждается. В Грузии полиция, например, взятки не берет. Да и люди отвыкают их давать. Не спешат решать все с помощью денег.

Еще один пример борьбы с коррупцией — Дом юстиции. В одном учреждении можно получить все необходимые документы. Это занимает 5-10 минут. Очередей нет. Новая власть умудрилась эту процедуру затянуть до 30 минут. И люди очень недовольны.

— Какая судебная система наиболее эффективна в условиях наших стран?

— Суд присяжных. И в Грузии, и в Украине в течение десятков лет происходило отчуждение граждан от власти. Участие в судебном процессе позволяет людям понять, что это «мы», а не кто-то оказывает правосудие. У нас эту систему ввели в 2011-м. Сегодня суд присяжных рассматривает только дела об убийстве с отягчающими обстоятельствами.

— Каких основные ошибки допустили грузинские реформаторы?

— Революция, даже мирная, — ненормальная вещь. Естественное развитие событий — выборы. Однако революция открывает огромное поле для действий. Команда Саакашвили была политически очень сильной. И концентрация власти в ее руках на тот момент была нужна. Иначе реформы было бы невозможно провести. Но через некоторое время концентрация власти стала для нас проблемой.

Демократии нужен баланс — как внутри системы, так и вне ее. Если институционально слабая оппозиция — это проблема. Нужна здоровая конкуренция, ощущение опасности, что можешь проиграть выборы. Когда этого нет, то власть разлагается. У нас была проблема баланса внутри команды. Дискуссия утратила темп. Без оппонентов власть становится менее эффективной. И общество это чувствует.

— Украина сейчас достигает дна. Почему наши лидеры не отталкиваются от него, находясь уже девять месяцев у власти?

— Потому что в Украине война. События на Майдане — исторический и очень важный фактор для всей Европы. Особенно для Грузии. Украинское общество может гордиться результатами своих достижений. Но теперь на этом фундаменте нужно строить новое государство. И действовать нужно очень быстро и по всем основным направлениям. Думать в начале реформ, что кто-то обидится, — рецепт провала.

Будет сложно. Ведь «большой сосед» не заинтересован в том, чтобы в Украине был хоть какой-то шанс на успех. Потому что это будет означать провал плана пересмотра результатов холодной войны — мечты Кремля. Сегодня в противостоянии Киева с Москвой решается судьба свободной Европы.

— Понимают ли это на Западе?

— Запад прошел через иллюзию, что можно с Путиным дружить. Сегодня большинство ее лишилось. Те же, кто до сих пор говорит, что с Путиным можно «порешать» будущее Украины, — или наивные, или его союзники.

— Украина победит в противостоянии с Москвой?

— Обязана. Есть «окна» возможностей, которые могут определить судьбу поколений. Сегодня в Украине такое «окно» открыто.

— Усилились ли в Грузии пророссийские настроения после прихода новой власти в 2012-м?

— В Грузии сложно быть откровенным сторонником России. Общество негативно относится к ориентации на Москву. Главная позиция — прозападная. Но российское влияние укрепляется. Российский миллиардер Бидзина Иванишвили контролирует власть из «тени». А его сущность и ценности — набор олигарха 1990-х. Это — большой вызов для демократии в Грузии. Успех Украины поможет нам окончательно вырваться из-под российского влияния.

В тему: В Грузии проходит акция протеста против аннексии Россией грузинских территорий

— Каким Вы видите будущее Грузии и Украины через 10 лет?

— Надеюсь, тогда и Украина, и Грузия будут членами Евросоюза и НАТО. Станут странами, где люди будут строить свободное будущее и наверстывать упущенное в течение 70 лет жизни в советской тюрьме.

Зарплата полицейского выросла в 13 раз

Вследствие Революции роз в ноябре 2003-го власть в Грузии потерял президент Эдуард Шеварднадзе. Страну вскоре возглавил тогда 37-летний Михаил Саакашвили, председатель оппозиционной партии «Единое национальное движение».

За 10 лет его правления — дважды избирался президентом, последний срок закончился 17 ноября 2013-го — в стране осуществлены радикальные реформы. Их авторы утверждают, что рецепт «грузинского чуда» таков: железная политическая воля руководства государства, стремительная либерализация, масштабная приватизация и уничтожение или минимизация коррупции и бюрократии.

С 2004 года в стране исчезли санэпидемстанция и пожарная инспекция. Чиновников сократили в 20 раз.

Перечень лицензируемых видов деятельности сократился с 906 до 92. Чтобы максимально упростить процедуру регистрации бизнеса и недвижимости, создали Национальное агентство публичного реестра. Количество сотрудников — 600 человек. Тогда как в прежней системе Бюро технической инвентаризации работали 2100. Зарплата новых чиновников выросла почти в 20 раз.

Вся информация о земельных участках и недвижимости переведена в электронную форму, с ней можно ознакомиться в Интернете. Открытие бизнеса занимает один день.

16 января 2004-го в Грузии объявили войну взяточникам в госструктурах и «ворам в законе». Возглавила эту кампанию Эка Зґуладзе, нынешний заместитель министра внутренних дел Украины. За коррупцию арестовали нескольких министров и даже шестерых членов пропрезидентского большинства в парламенте. В ходе антикоррупционной кампании чиновников, бизнесменов и криминал принуждали возвращать государству нечестно приобретенное. Эти деньги использовали для проведения реформ.

Летом 2005 года состоялась тотальная чистка госаппарата. ГАИ исчезла за несколько часов. Новую полицию сформировали за три месяца. В нее набирали людей, которые ранее не работали в силовых органах. Зарплаты — минимум $400 против прежних $30. Ввели новую форму и закупили авто Volkswagen Passat. Уровень доверия к полиции в Грузии увеличился до 82%.

Из 22 видов налогов правительство оставило 6. Акт экономической свободы не позволяет повышать действующие налоги и вводить новые без решения референдума. Также запрещено внедрять новые лицензии и создавать контролирующие органы.

—

Романия Горбач, опубликовано в издании  Gazeta.ua

Перевод: Аргумент

В тему:

• Грузия: коррупции уже нет, бедность еще осталась. Как живется малому бизнесу
• Каха Бендукидзе: восстановление экономики и военная операция очень хорошо сочетаются
• Грузинский реформатор Бендукидзе советует сократить две трети украинских чиновников
• Украина установила несколько мировых рекордов по идиотизму — Каха Бендукидзе
• Димитри Гвиндадзе: «Украине нужны те, кто прикроет спину реформаторам»
• «У вас две серьезные проблемы — коррупция и Россия»