Что и почему не удалось сделать на таможне реформаторам из команды Нефедова

Версия для печати

24-летняя Шарлотта Хмельницкая попала на госслужбу в 2019 году - на волне реформ. Работала в Министерстве развития общин и территорий Украины, Государственной таможенной службе. Не выдержала возвращения старых практик и уволилась.

Журналисты издания  "ТЕКСТИ" расспросили о том, кто и как тормозит изменения. Откровенное интервью.

О чем  они узнали из этого разговора:

- Созданный в бытность Нефедова Департамент упрощения процедур и содействия торговле внедрял на таможне европейскую электронную систему транзита (NCTS), работал над упрощением отчетности и разработкой Стратегического плана и показателей эффективности сотрудников (KPI).

- Ни один из ключевых проектов команде этого департамента не удалось завершить.

- Нефедов просил свою команду остаться и продолжить начатое, но их выжили, остались только IT-шники.

- «Старые таможенники» сопротивляются реформам и носят дорогие часы.

- У таможенников есть закрытые Telegram-каналы, где обсуждают все, что происходит в ведомстве, и «сливают» внутренние документы.

- При смене руководителя государственного учреждения, работа в нем останавливается на месяц-два.

Шарлотта Хмельницкая - из новой генерации госслужащих: дипломированная политологиня, выпускница Киевского национального университета имени Тараса Шевченко и НУ "Киево-Могилянская академия", председатель студенческого самоуправления, младший лейтенант Вооруженных сил Украины, председатель молодежной общественной организации «U:act».

Шарлотта Хмельницкая

- Как вы оказались на таможне и какие именно изменения там внедряли?

- Меня «схантили» зимой 2019-го из Министерства развития общин и территорий. Там я работала государственным експертом. Когда Нефедов набирал команду новой таможни, к нему присоединилось большинство моих коллег. И эксперты, и руководители экспертных групп перешли в Департамент упрощения процедур и содействия торговле. Пригласили и меня. Мы чувствовали себя командой, идущей делать изменения.

Я работала в отделе анализа и улучшения таможенной политики, анализировала бизнес-процессы. Прежде всего речь шла о внедрении NCTS (европейской электронной системы транзита). Я изучала и описывала бизнес-процессы в Европе и у нас. Мы сравнивали их, выявляли пробелы: где законодательство не прописано, где могут возникать коррупционные риски. Затем давали юристам перечень пробелов, и они разрабатывали нормативно-правовые акты, необходимые для полноценного функционирования этой системы, и отправляли их в Министерство финансов. Недавно читала в статье на ресурсах Минфина, что якобы таможня не посылала никаких законопроектов, хотя на самом деле они лежат у них уже полгода.

Кроме аналитики, мы занималась еще проектом упрощения таможенных процедур. Ездили смотрели на работу инспекторов в зонах таможенного контроля, на таможенных постах. Пытались упростить отчетность и освободить людям время на выполнение непосредственной работы.

Зато нужную информацию можно было бы «вытягивать» автоматически - для этого нужно было лишь настроить отдельный «софт» в таможенной базе «Инспектор».

И третий масштабный проект - KPI (Key Performance Indicators - ключевые показатели эффективности). Идея была в том, чтобы разработать KPI всей Гостаможслужбы: центрального аппарата (отдельно по департаментам), таможен и таможенных постов, и к этим показателям привязать надбавки. Этого очень не хотели слышать и видеть «старые» таможенники.

На эту тему: Сьогодні з митниці крадеться до $250 мільйонів на місяць - ксголова митниці Муратов

- Как вам с ними работалось?

- Люди, работавшие на таможне много лет, не хотели ничего менять и всячески саботировали изменения. Это чувствуется, когда ты сидишь с проектом, который можно было бы закончить за месяц, если бы все остальные подразделения просто дали тебе информацию. Вместо этого они говорили: «Ты из команды Нефедова, и вам здесь «не долга асталась», вы ничего не понимаете, вас здесь набрали по объявлению».

Поэтому когда они спрашивают: «А что сделала команда Нефедова?», я отвечаю, что ничего, потому что фактически начало проектов было заложено, но реформы не делаются за месяц или три, полгода и даже год. Это достаточно тяжелый и длительный процесс.

- То есть ни один из трех проектов нельзя назвать успешным?

- Ни один. КPІ был уже на финальной стадии, когда я увольнялась, но его дорабатывали мои коллеги. Минфин тогда поставил на совещании задачу выдать KPI только таможням и таможенным постам, без центрального аппарата и без привязки к зарплатам, но это не то, что задумывалось. Хотя NCTS, наверное, был немного успешнее - крупнейший пласт работы для внедрения европейской транзитной системы команда все же сделала.

- Главным препятствием были «старые таможенники», как вы их назвали?

- Да. В начале директором нашего департамента был Алексей Лукашук, с которым мы пришли вместе из Минрегиона. У нас было немало инициатив - больше, чем рабочего времени. Мы приглашали новых людей, чтобы все успевать. У нашего департамента был также проект создания единого юрлица таможни.

Сейчас каждая таможня является отдельным юридическим лицом, а мы хотели изменить организационную структуру, чтобы вместо различных юридических лиц были обособленные подразделения одной структуры. Этот проект - в приоритете требований Международного валютного фонда по Украине. Новый на то время глава таможни - Игорь Муратов, назначенный в апреле 2020-го, сразу приказал реализовывать этот проект номинально: создавать видимость, но без существенных сдвигов. (Муратова уволили в конце августа 2020 года, - ред.) Затем его окончательно свернули. Так же в других направлениях. Нам что-то обещали на совещаниях, но не выполняли.

Когда отношение к нашему департаменту ухудшилось, директор не выдержал и вернулся в Минрегион. Вместо него тоже пришел человек из «старых таможенников» - Александр Демченко.

Я поняла, что мы не сработаемся уже на первом совещании, когда увидела у него на руке часы Hublot (в среднем 300 000 грн при максимальной зарплате 70 000 грн). Позже, когда мы спорили по проекту KPI, он сказал, что я не уважаю «старых таможенников» и добавил: «Или вы меняетесь и меняете свое отношение, или вы меняете обстановку».

- Таможня считается очень коррумпированной структурой. Вам предлагали взятки?

- У меня не та категория госслужащего, который бы мог решать какие-то дела и которому что-то предлагают. Я работала в департаменте, направленном на стратегическое развитие, мы не имели рычагов влияния. Коррупционными расследованиями я не занималась, коррупцию в живом виде не видела. Хотя от друзей постоянно слышала шутки: «Через тебя тебя можно растаможить «айфон»? Когда приедешь на машине?»

Возможно, сопротивление нашим предложениям по упрощению и автоматизации процессов было вызвано именно тем, что они могли разрушить какие-то коррупционные схемы. Например, мы предлагали внедрить калькулятор для растаможивания автомобилей. Система транзита NCTS предполагает значительную автоматизацию процессов. Нам также говорили, что должности в центральном аппарате раньше продавались, обвиняли, что мы тоже их купили, потому что были слишком молоды. Наш 29-летний директор был самым молодым среди руководителей департаментов.

На эту тему: Таможня Украины: руина и отрицательный кадровый отбор

- А как минимизировать коррупционные риски? Насколько это удалось вам и вашей команде?

- Прежде всего должно быть больше IT-составляющей для того, чтобы уменьшить влияние человеческого фактора в работе. Но с другой стороны - это часто важно в выявлении контрабанды - у таможенников есть определенная "чуйка". Мне кажется, в государственной таможенной политике заложен большой коррупционный риск. Сейчас у нас таможня - это 30% наполнения бюджета, это колоссально много.

Во время пандемии Минфин и другие высшие органы начали давить на таможню. Официальная причина увольнения Нефедова - нехватка таможенных поступлений, запланированных в бюджете. Но основной функцией таможни должен быть контроль и предотвращение перевозке запрещенных веществ, а не наполнение бюджета. У нас высокие таможенные платежи, поэтому люди ищут способы их обойти, отсюда и начинается коррупция.

Эту систему надо ломать и строить что-то новое, к сожалению, в этот раз нам не удалось преодолеть сопротивление. Кстати, насколько я знаю, IT-система «Инспектор», которой сейчас пользуются таможенные посты, как оказалось, зарегистрирована не на государство, а на бывшего директора IT-департамента. Он не передал пароли команде Нефедова, они не могли ничего исправить и начали писать новую систему. Но сразу старую систему не заменить новой, будет хаос. Надо, чтобы какое-то время работали параллельно обе. Собственно, так во всем: нужно искать баланс молодости и опыта, чтобы продвигаться вперед.

- То есть попытки изменить систему «снизу» не работают, пока не начнутся изменения «сверху»?

- Это должен быть процесс с обеих сторон. Без политической воли сверху ничего не изменится. При Максиме Нефедове у нас была абсолютная свобода в создании Стратегического плана, привязок к нему KPI и зарплат. Чувствовалось, что старая система уступает, принимает правила, хотя и ждет реванша.

С другой стороны - невозможно уволить всех инспекторов одновременно и набрать новых. Чтобы внедрять изменения, нужна помощь опытных таможенников, квалифицированных и профессиональных людей, которые по 20-30 лет работают в этой сфере. Они знают это дело изнутри и как это все функционирует. Страна стала бы, и все границы стали бы, если бы всех уволили и набрали новых, потому что даже нет обучения для инспекторов, например, как отличать виды древесины или металла. Это приходит только с опытом.

Старые таможенники - они же неплохие люди. Они пошли в университет, это была, например Таможенная академия, начинали с инспекторов на постах и прошли путь до центрального аппарата, работают на таможне 30 лет, знают таможенное дело в совершенстве. Но главная их фраза: "Ну и так все работает. Зачем это ломать?" Когда ты спросишь о том, зачем нам 100 отчетов, говорится, что даже если вы их отмените, таможни по старой памяти будут их отправлять. Причем мы даже не нашли половины отчетов, неизвестно куда они их посылают, они просто куда-то летят и все. Это квалифицированные и профессиональные люди.

Возможно, ошибкой наших коммуникационщиков было подчеркивать, что команда Нефедова полностью сломает таможню и все изменит. Это сразу вызвало враждебное отношение старых работников. Может, стоило поставить топ-менеджерами департаментов новых людей, а заместителями - «старых таможенников».

Но враждебное отношение было изначально, когда наш департамент также занимался Стратпланом (Стратегическим планом). Мы к нему хотели привязать надбавки. Им очень это не понравилось, потому что они привыкли все получать одинаково, возможно, это такой принцип еще с Советского Союза остался. Когда пришел председатель Муратов после Нефедова, то первый его приказ был отменить Стратплан и отчетности по нему.

- Почему вы уволились? Все плохо и возвращаются коррупционные схемы?

- Во-первых, была апатия от того, что все проекты стояли, ничего не двигалось. Коллеги из соседних департаментов отказывались предоставлять информацию, которую я должна была собирать и анализировать. Чувствовалось, что на меня смотрели и думали: «Когда же ты уволишься?» Они надеялись, что команда уйдет вместе с Максом.

Затем было назначение главой таможни Андрея Павловского в конце августа (уволен 22 октября 2020 года - ТЕКСТИ). Когда назначили Муратова после Нефедова, то все говорили, что это ненадолго и ждали, что назначат кого-то лучшего. А когда председателем стал его заместитель Павловский, то было такое впечатление, что это - дно, а потом снизу еще постучали.

Последней каплей стало назначение главой Одесской таможни Дениса Пудрика, который возглавлял таможенные органы при Януковиче (его также уволили 21 октября - ТЕКСТИ). «Внутри» я тоже читаю новости о назначении, о том, что якобы продаются самые высокие должности, хотя, конечно, это юридически недоказанные факты. Когда пригласили работать в Минцифру, сразу согласилась.

- Что значит «читаю внутри»? Это где?

- У таможенников есть свои закрытые Telegram-каналы - это как отдельное государство. Мы даже смеялись, что если в школе была «Сплетница», то у таможенников есть «Павел Верещагин» (вымышленный герой фильма, таможенник). Почти в каждом кабинете висит его портрет. И вот есть канал Павла Верещагина, где «сливают» все эти внутренние перипетии и приказы, которые не должны быть доступными для всех. Такая внутренняя коммуникация существовала и при Нефедове, новую команду «хейтили» и критиковали. Мы могли там прочитать о том, что «понабрали таких».

- В сентябре прошлого года между Нефедовым и Ульяной Супрун была публичная дискуссия о принципах государственной службы. Нефедов отстаивал принцип, что на госслужбе должно быть, как в бизнесе - не подходишь руководителю - увольняйся. Супрун говорила о том, что госслужащий должен иметь определенный иммунитет и защиту от изменений в руководстве. Чья позиция вам ближе?

- Я работала при трех министрах в Минрегионе и трех председателях на таможне, поэтому соглашусь с мнением Ульяны Супрун о том, что госслужащий должен быть защищен. Потому что когда меняется руководитель, вся работа останавливается на месяц-два (заметим, что за полгода на таможне сменилось три руководителя, - ред.). Госслужащий не должен зависеть от политических игр. Но на практике это не работает. Ты можешь быть абсолютно защищенным законодательно, даже отстоять в суде свое право работать, но твою жизнь и работу в учреждении сделают невыносимыми, если ты не нравишься руководству. И все равно придется уйти.

- Собственно, Нефедов в одном из комментов во время той дискуссии словно предсказал будущее, когда писал, что «хорошего человека нынешний закон никак не защитит. Если ему не дают работать, он просто увольняется сам».

- Хотя очень не хотел, чтобы так было. После своего увольнения он собирал нас и убеждал оставаться и продолжать работать. Сейчас там еще осталась команда «айтишников» и они пытаются продолжать работу. Посмотрим, что из этого получится. Я из Минцифры буду сотрудничать с ними.

- Министр финансов утверждает, что после отставки Нефедова таможня начала выполнять показатели по сбору пошлин. Это так?

- Во-первых, Макса уволили с началом эпидемии, когда в Украине закрыли границы, а кризис охватил весь мир. Какие могли быть таможенные поступления в бюджет?

Во-вторых, поступления можно считать по-разному. Есть некоторые моменты с курсом и с тем, что сам Минфин после отставки Макса уменьшил плановые показатели в связи с эпидемией - чтобы таможня могла их выполнить. Это все очень условно, цифры Минфина стоит внимательно изучать, поэтому я не могу сказать, так это или нет.

В-третьих, на таможню возвращаются прежние кланы и схемы. Например, может быть «звоночек», и гигантам, то есть большим импортерам, скажут: «Сегодня мы ничего не завозим». Они просто останавливают ввоз товаров - и показатели падают. Даже если быть максимально честным главой таможни и пытаться бороться с коррупцией, эти кланы на самом деле очень сильны.

На эту тему: Журналистское расследование: Таможня коррумпирована насквозь (ВИДЕО)

- Как вам работается в новом Министерстве цифровой трансформации? Ощутим ли контраст после работы на таможне?

- Однозначно ощутим. Здесь очень прогрессивная и позитивная среда, благодаря диджитализации сразу видишь результаты своей работы, на таможне все сложнее - нужно очень много лет работать, чтобы это увидеть.

Сложность моей текущей работы в том, что я отвечаю за электронные услуги в центральных органах исполнительной власти и работаю с государственным сектором, а он очень тяжелый на подъем. То есть если бизнесу можно позвонить, как мои коллеги звонят, например в МАУ или SkyUp, и говорят: «Надо, чтобы вы пускали пассажиров по «Дії», и они: «Хорошо». А если позвонишь на таможню и скажешь: «Давайте будем оказывать электронные услуги», то услышишь: «Пришлите, пожалуйста, письмо, и мы подумаем, рассмотреть ли его». Но все равно здесь очень клево работается.

—

Семен Сидорак,  опубликовано в издании  "ТЕКСТИ"

На эту тему:

• Зачем Украине такая таможня?!
• Знакомьтесь, таможня: криптовалютний миллионер, бомж, водитель «лексуса»…
• Одесская таможня: юморина вместо порядка
• Налоговая яма. Государство может разрушиться скорее, чем власть возьмется за голову
• "Усі обличчя на митниці плюс-мінус однакові" - Марченко про призначення на одеську митницю чиновника часів Януковича