Доброволец «Бишут»: «Сегодня власть провоцирует общественный взрыв»

Версия для печати

«Если бы командование отправило подкрепление, нам хватило бы полдня, чтобы освободить Иловайск». О кодексе чести батальона «Донбасс», «зачистке» Попасной и наступлении на Иловайск, а также о настроениях среди добровольцев, прошедших войну, — доброволец Тарас Костанчук (позывной «Бишут»).

Ко второй годовщине Иловайской трагедии издание LB.ua  опубликовало интервью участника АТО, выходившего из окружения летом 2014 года.

Один из них — командир штурмовой группы батальона «Донбасс» Тарас Костанчук с позывным «Бишут». Ушел на войну добровольцем. До этого работал в различных компаниях, последние восемь лет — юристом.

Где получил свои военные навыки, — умалчивает. «Служил в армии. А дальше было десять лет жизни, о которых я никому не рассказываю ... Я жил за границей, знаю итальянский и французский язык. Был в Юго-Восточной Азии. Есть друзья — ветераны индонезийских, малазийских и других спецподразделений ...» - рассказывает «Бишут». И намекает, что законодательством украинцам запрещено служить в иностранных военных формированиях.

В батальоне руководил штурмовой группой. Его бойцы участвовали в «зачистке» Артемовска, Попасной, Лисичанска, а затем Иловайская. В бою за последний город «Бишут» получил ранения. Говорит, долго скрывался у местных, а потом его вывезли через Донецк «патриоты».

О кодексе чести батальона «Донбасс», «зачистке» Попасной и наступлении на Иловайск, а также о настроениях среди добровольцев, прошедших войну, — в интервью с Тарасом Костанчук.

«Мы хотели быстро освободить Донецк, Луганск и вернуться домой»

— До участия в боевых действиях на Донбассе вы работали юристом ...

— Я до сих пор работаю юристом (улыбается — ред.) ... Юрист — как милиционер. Им нельзя быть ... Если один раз изучил юриспруденцию, то ты — юрист навсегда.

В развитой демократической стране, наверное, не обязательно всем знать правила. Поскольку существуют общие понятия морали, права, которые закладываются в обществе на уровне воспитания. В таких странах за соблюдением прав человека следит государство. А в странах типа Украины — все наоборот: знать право надо всем. Как по мне, в нашей стране юриспруденцию надо преподавать в школах. Чтобы понимать, как жить в этом несовершенном обществе ...

Я достаточно спонтанно решил изучать право. Возникло желание знать основы законодательства, чтобы ответы на вопросы, которые меня интересовали.

До этого я работал в транспортной фирме — заместителем руководителя, а затем директором агротранспортной координационной службы ...

— Юриспруденция пригодилась Вам в АТО?

— Нет, в АТО вообще не нужно знать общую юриспруденцию, потому что там действует закон выживания, в первую очередь, а также закон морали ...

Правда, свои знания в юриспруденции я применил, когда формировал кодекс чести батальона («Донбасс» — ред.) в конце июля 2014 года. За несколько недель до событий в Иловайске я с несколькими офицерами пришел к командиру батальона (Семену Семенченко — ред.) и предложил навести порядок, чтобы «Донбасс» не превратился в сборище пьяниц, мародеров и тому подобное. Предложил создать службу безопасности батальона для контроля за бойцами.

В новом батальоне были прописаны основные правонарушения во время несения службы и наказания за них. К примеру, за мелкие правонарушения (пьянка, самоволка) предполагалось по несколько дней ареста с применением общественно-полезного труда. За более серьезные проступки (неисполнение приказа, мародерство) — высшее наказание: подача заявления на бойца в военную прокуратуру с последующим привлечением его к уголовной ответственности.

Мы раздали эти кодексы на каждую роту, чтобы все ознакомились и начали действовать, так сказать, в законном порядке. Считаю, что в том числе благодаря этому наш батальон был одним из самых дисциплинированных. Впрочем, это касается только того состава «Донбасса», который был до событий в Иловайске. Сейчас того батальона уже нет ...

Понимаете, мы шли в «Донбасс» на патриотическом подъеме, порыве ... Несмотря на несостоятельность Семенченко или начальника штаба ... Мы хотели быстро освободить Донецк, Луганск и вернуться домой ...

— А в чем заключается несостоятельность Семенченко?

— В его неквалифицированности как военного. Правда, он и не брал на себя обязательств военного командира. Ему всегда хватало мозгов не отдавать глупых приказов, советовался с офицерами, как лучше действовать батальону в том или ином случае.

Семенченко лишь иногда появлялся в батальоне, условно говоря, раз в две недели. А все время неизвестно где ездил. Никто не спрашивал об этом ... Начштаба постоянно был в батальоне, но жил отдельно ... Ну, он же якобы был «непьющий», хотя мы все знали, что это не так. Вот он и прятался от всех (улыбается — ред.).

В тему: Командир в/ч раскаялся за назначение Семенченко комбатом «Донбасса»

— Как Вы попали в батальон «Донбасс»?

— В апреле (2013-го — ред.) я пошел в военкомат. Впрочем, сказали, что я им не нужен, но пообещали записать меня и позвонить. Там сидели абсолютно непрофессиональные люди, которые не могли оценить ситуацию, хотя на Донбассе уже была война ... Они привыкли, что все избегают службы в армии, а здесь — очереди добровольцев ...

Тогда я увидел в интернете информацию, что в Донецкой области появился батальон «Донбасс», бойцы которого нападают на блокпосты противника. Нашел контакты, взял карабин и поехал ... Сначала всех собирали в бывшем пионерском лагере «Дружба» на границе между Днепропетровской и Донецкой областями. Тогда мы были «черными человечками». Нас так назвали, потому что у нас была черная форма, балаклавы ... Мы ходили по райотделам милиции, проводили воспитательные беседы с государственными служащими ... Самое интересное началось, когда Коломойский объявил вознаграждение за каждого пойманного «зеленого» человечка в $10 тыс. «Охота» на них оживилась ...

— Вы поймали хотя бы одного?

— Поймал ... Но подарил его кому-то (смеется — ред.), меня деньги никогда не интересовали ...

В тему: Август 2014-го. Иловайск. Часть 1

Затем мы охраняли избирательные участки во время президентских выборов (май 2014 года — ред.). А после этого нас повезли в Новые Петровцы под Киевом. Батальон вошел в состав Нацгвардии. И, собственно говоря, я думал, что на этом все и закончится. События развивались таким образом, что ситуация в Донбассе была в нашу пользу: вооруженные силы понемногу продвигались вперед, постепенно освобождая населенные пункты ...

В Новых Петровцах началась тренировка батальона. Инструкторов тогда не хватало и меня попросили стать одним из них. Поэтому днем я был там, а ночевать возвращался домой — в Киев.

Прошел месяц тренировок, сформировалась первая рота ... И поступил приказ о ее срочной отправке в Изюм, а затем на Донбасс — на помощь в зачистке отдельных населенных пунктов. Ребята уже научились, как зачищать помещения, здания, но очевидно, что одного месяца для этого было мало ...

— Откуда у Вас навыки военного инструктора?

— Даже не знаю (смеется — ред.). В кино насмотрелся ...

— А если серьезно?

— Служил в армии. А дальше было десять лет жизни, о которых я никому не рассказываю ... Я жил за границей, знаю итальянский и французский язык. Был в Юго-Восточной Азии. Есть друзья — ветераны индонезийских, малазийских и других спецподразделений ... Больше сказать не могу.

— Откуда взялась ваш позывной — «Бишут»?

— Be the shot.

— «Быть выстрелом»? Почему так?

— Каждый сам себе выбирал ник ... Он у меня еще с юности ... С тех лет, о которых я не рассказываю. Потому что законодательством украинцам запрещено участвовать в зарубежных военных формированиях ...

— Намек понятен. Что было дальше после тренировки в Новых Петровцах?

— Когда был приказ о направлении первой роты на Донбасс, я также согласился поехать. Ребята были «не обстреляны», не имели практики, и я не мог их бросить ...

Сначала первую роту, как я сказал, направили в Изюм, а затем — в Артемовск. В первую же ночь пребывания там был бой. Война уже началась ...

«Я никогда не жил по законам этой страны»

— Как бы Вы оценили настроения местного населения? Какой был уровень сепаратизма на тот момент?

— Нет там (на Донбассе — ред.) никакого сепаратизма. Там есть люди, которых зазомбировали ... Сепаратист — это тот, кто генетически не готов жить в определенной стране, но не хочет ее оставить. Например, по происхождению албанец, который живет в Сербии, и имеет такие взгляды ...

На Донбассе таких людей процентов 10. Это — коренные россияне, заселенные после Голодомора. Сколько с ними не разговаривать, никакого результата. Для них Украина — это чужбина ... Но и возвращаться в Россию они не хотят. Им здесь нравится. Хотя не хватает воспитания, чтобы вести себя прилично на чужой территории.

Остальное население Донбасса — это «ватники» (очень удачно подобранное слово). Они постоянно смотрят телевизор и не способны критически мыслить.

Когда мы были в Артемовске, местные рассказывали о так называемых «ополченцах». Но как правило, отзывались негативно. На самом деле им все равно, какая придет власть ... Главное, как при этой власти жить ... После зачистки города отдельные жители подходили и благодарили, что город не обстреливают, что они могут гулять с детьми ...

— Каким было общение с представителями местной власти?

— Разговоры с ими были несколько иными, чем с обычными жителями ... Они не могут извиняться и говорить, что пересмотрели телевизор и потому позволили непонятным лицам захватить власть в городе ... Их обязанность — стоять на страже государственных интересов.

Если они этого не придерживаются, то автоматически становятся преступниками. Поэтому мы говорили с ними, как с преступниками.

— А Вас как юриста не сдерживало то, что четкие полномочия или функциий батальона в законе не прописаны? Более того, события на Донбассе развиваются в режиме АТО. Поэтому деятельность любых батальонов — незаконна.

— То, что я знаю права и законы, не означает, что живу по законам этой страны.

В тему: Август 2014-го. Иловайск. Часть 2: Почему добробаты, а не ВСУ, пошли на штурм города

Сегодня власть провоцирует общественный взрыв. И благо, что в Украине уже есть немало добровольцев, в любой момент готовых умереть за страну. Это — люди с генотипом воина. И я — один из них ...

В тему: Август 2014-го. Иловайск. Часть 3: Попытка деблокады «котла» 27-28 августа

«Мы спасли Лисичанск от разгрома»

— Вы были командиром штурмовой бригады батальона «Донбасс». И ваши бойцы участвовали в зачистке Артемовска, Попасной, Лисичанска, а затем Иловайска. Какая операция была самой сложной?

— Можно говорить об удачных первых трех операциях, поскольку города были освобождены ... Впрочем, это не только заслуга нашего батальона. К примеру, Попасную мы трижды атаковали, но до этого по противнику поработала артиллерия. Когда их блокпосты были уничтожены, мы пошли в наступление с нескольких сторон, вытеснили, перебили ... У нас, правда, было несколько потерь среди бойцов второй роты. А все — из-за непрофессионализма командира: он дал команду атаковать, не учитывая позиции снайперов, которые стали обстреливать «наших».

Затем мы освободили Лисичанск ... Опять же, не одни ... Заходило несколько подразделений, в том числе Вооруженные Силы. Но мы дошли до конца — до мэрии, где установили флаг. Для нас это было принципиально ...

На самом деле подготовка к штурму была вслепую. Мы имели абсолютно неточные, как потом оказалось, данные Генштаба по количеству противников и их вооружения. Более того, не было по чему ориентироваться на местности. Нам выдали карты 86-го года ... И смех, и грех, правда?! Тогда мы распечатали карты google на цветном принтере и по ним работали ...

У нас были ржавые автоматы, пулеметы Дегтярева (еще времен Второй мировой). Мы самостоятельно ремонтировали, перебирали их, выбирали рабочие. Хотя это, конечно, лучше, чем быть совсем без оружия ...

— Как происходит подготовка к штурмовой операции?

— По картам мы планировали пути зачистки. Как правило, накануне отправляли несколько групп разведчиков по 2-3 человека. Они подъезжали к противнику на расстояние выстрела, чтобы установить их позиции. Эти и другие данные разведки (высотные дома, где могут быть снайперы, или местонахождение блокпостов) обозначали на карте. Отталкиваясь от этого, планировали наступление.

К примеру, в Попасной мы сначала освободили блокпосты, оттесняли противника в город, а потом начинали зачистку. Издалека обстреливали минометами, по дороге пускали БТРы, потом подтянули крупнокалиберные пулеметы, бросали гранаты и т. д. Атаковали с нескольких сторон одновременно.

Впереди, сбоку, в лесополосе шла разведывательная группа, три отделения ... Ребят 15 ... Сначала «прочесали» «зеленку» и начали приближаться к первому блокпосту. Параллельно другая группа заходила мимо блокпоста, чтобы атаковать его со стороны. Вот основная группа атаковала, натикнулась на сильный обстрел, мы подтянули БТР, «зушку», минометы, начали огонь. Затем обошли блокпост и со стороны начали обстреливать. После первой атаки не смогли прорваться, но мне с разведгруппой удалось захватить диверсионную группу: одного россиянина и двух ополченцев, которые учились в Ростове.

Они сидели в подготовленном месте, чтобы нас обстрелять со стороны в определенный момент ... Мы обошли и без единого выстрела захватили ... Тогда в батальоне возник такой ажиотаж ... Это были первые пленные, еще и россиянин среди них. Связали их, посадили в машину, а через несколько дней передали в СБУ.

После этого было еще две атаки, и мы прорвали оборону противника и зачистили Попасную ...

— А Лисичанск?

— В Лисичанске был один достаточно сложный этап, когда одного из подразделений, которое туда заходило, обстреляли из окна здания в центре города. Они испугались и по рации начали вызвали артиллерию, давая координаты центра Лисичарска. Передали такую ​​информацию и «Шульцу», нашему командиру взвода ... «Вы что, с ума сошли? Мы отсюда не уйдем! Если вызываете „арту“, то она будет стрелять по нам» — кричал он им в рацию. И наша группа пошла вперед, прогнала этого ополченца, который, очевидно, был сам в том здании, и зашла в центр города, повесила флаг на горсовете. И город был нашим ...

В тему: Август 2014-го. Иловайск. Часть ІV: Как отходила из котла группа генерала Руслана Хомчака

— Так что фактически мы спасли Лисичанск от разгрома. В противном случае пивцентра города было бы разрушено. А потом рассказывали бы басни, что это — с той стороны (со стороны боевиков — ред.) Обстреляли жилые кварталы ...

— Как часто жилые здания обстреливали именно украинские бойцы?

— Таких сознательных случаев не было, разве случайные ... Наша артиллерия научилась довольно точно попадать. Потому что в начале боевых действий на Донбассе они промахивались на полкилометра. Стреляли с расстояния 20 км и считали: ну, почти попали (смеется — ред.) ... А за несколько месяцев научились точно целиться ...

В Попасной мы несколько раз вызывали артиллерию на помощь. И, слава Богу, только один снаряд попал в жилой дом. Пробил крышу. Мы тогда ходили ремонтировать его ...

Больше фактов обстрела украинской стороной жилых кварталов я не видел. Однако, противник завозил артустановки в жилые кварталы и оттуда обстреливал нас. Возможно, что-то туда залетало и от нас в ответ ... Это же война ...

— Заход в Иловайск был самым сложным?

— Да, Иловайск был сложным ... Город разделен на две части железной дорогой (рисует карту). Правая часть была занята противником с тяжелым оружием. А мы заходили с левой ...

Первый раз (10 августа — ред.) началось первое наступление. Мы хотели определить позиции противника. На подходе к городу противники залегли в «зеленке» — нас ждали.

Мы уперлись в первый блокпост, не доходя до «зеленки», начался плотный обстрел. Я приказал всем лечь под деревья. Они пробовали обстрелять нас, но промахивались. Стреляли вслепую ...

Между тем, противник решил заминировать виадук (со стороны поселка Грабское — ред.), чтобы отрезать нам путь. Но нарвались на наших бойцов, которые поехали за дополнительными боекомплектами. Начался бой и планы противника были сорваны. Но, к сожалению, там погибло трое «наших», в том числе заместитель командира батальона «Монгол».

В тему: «Пришел в себя от выстрелов ... россияне добивали наших раненых бойцов»

Через неделю мы заходили во второй раз в город. Хомчак дал команду зачистить деревню рядом с Иловайском (Грабское — ред.), зайти туда ротой при поддержке брони. Был бой, и ВСУ выбили оттуда врага ... А Хомчак поставил несколько «коробочек» (БТРов и танков — ред.) вокруг Иловайска.

Как известно, во время наступления на Иловайск 10 августа бойцы батальона «Шахтерск» покинули свои позиции, и мы категорически отказывались с ними воевать. Но они напросились ... И мы решили расположить их на позициях в центре атаки, чтобы они вели плотный обстрел для имитации атаки, под прикрытием задымления, которое должны были организовать артиллеристы Хомчака для отвлечения врага. Но не переходили в наступление ... С их стороны дальше вглубь города была промзона — серьезно укрепленная противником, как потом оказалось.

Между тем, к наступлению на город присоединился батальон «Днепр-1», «ПС» и несколько других. Их задачей было атаковать промзону с правой части города при поддержке ВСУшников. А батальон «Донбасс» переночевал в Грабском и утром 19 августа начал наступление по левому флангу.

Мы шли при поддержке четырех БМП. Они ехали по полю, справа от нас, обстреливая «зеленку» и гарантируя, что никто оттуда не выдвинется и не ударит нам в сторону. По дороге мы уничтожили несколько огневых точек.

Мы зашли глубже в город, выбили противника из депо, разбили один боковой блокпост ... У нас погиб один боец с позывным «Улыбка» ... Мы фактически двигались в направлении восточной части города. То есть контролировали уже пол-Иловайска. Заняли школу, в которой сделали наш штаб и опорный пункт.

После обеда (19 августа — ред.) я повел диверсионную группу в тыл врага, чтобы помочь прорваться другим: батальонам «Днепру-1», «Правому сектору», части «Азова» и тому подобное. 76 бойцов пробежали через пешеходный мостик — на правую сторону города. Эта территория серьезно обстреливалась ... Мы уничтожили одно огневое место ...

При планировании этой атаки, справа от нас со стороны прилетели три мины. Одна легла дальше, одна взорвалась над нами, третья — ранила четырех бойцов, Семенченко в том числе. Осколки попали ему под лопатку и в ногу.

Мы почти дошли до ДНРовской комендатуры и местной администрации. По дороге я расставлял на перекрестках «секреты» с пулеметами, чтобы в спину нашей группе не ударил враг.

Мы захватили в плен десять человек, среди которых — знаменитый «француз», прославившийся потом на всех российских эфирах. Говорил, что он — «писатель». А я ему: «Писатели» с кобурой не ходят, а с бейджиками «Пресса» ... Знал бы, что он так себя дальше будет вести, пристрелил бы ... Далее по ходу продвижения было яростное сопротивление, пулеметы, снайперы, обстрелы из РПГ, но мы двигались дальше ... В центре — у комендатуры «ДНР» — погиб командир взвода, мой очень хороший друг — «Шульц» (Сергей Шкаровский, муж журналиста Михайлины Скорик — ред.).

Погиб командир отделения разведки, афганец, кавалер Ордена Красной Звезды «Скиф» (Александр Романенко — ред.) ... Бой уже длился около трех часов, становилось все труднее из-за серьезных потерь. А подмоги не было ... И я отдал команду на выход ...

Если бы командование отправило помощь в виде нескольких единиц бронетехники с севера города, нам хватило бы полдня, чтобы освободить Иловайск.

При выходе я получил ранение в голову, от смерти спас только шлем. Это увидел другой боец — «Никитос», начал ко мне идти и получил ранение в ногу. Мы поняли, что выйти самостоятельно не сможем и начали двигаться вглубь города, в сторону врага ...

Начали прятаться в различных помещениях ... Скрывались несколько недель. «Никитоса» удалось вывезти 3 сентября, а я уехал из Иловайска до 11 сентября, через Донецк, с помощью наших патриотов. Долго находился в подвале, сам себе пулю вынимал из головы ...

В тему: Август 2014-го. Иловайск. Часть 5: выход «восточной» группы и расстрелы русскими офицерами украинцев

— По данным военной прокуратуры, во время обороны города погибло 366 участников АТО, 158 — пропали без вести ...

—  Почему приказ об отходе дали только 27 августа? Почему не раньше? Если еще 21 числа все знали, что в город вошли русские ...

Понимаете, на войне медленная реакция — это преступление. Невозможно оправдываться, что ты отдал нужный приказ с опозданием на два часа ... Он уже не нужен.

— Какова основная причина Иловайской трагедии?

— Первая причина — это россияне, которые ввели четыре батальонные группы в направлении Иловайска, чтобы не позволить нам выиграть эту войну. А вторая — несостоятельность Генштаба, командиров разных рангов, которые не сумели сориентироваться в ситуации и отдать соответствующие приказы ...

—

Виктория Матола, фото: Сергей Нужненко; опубликовано в издании  LB.ua

Перевод: Аргумент

Публикуется с сокращениями

В тему:

• Как были добыты и сохранены доказательства вторжения РФ в августе 2014-го
• «Это настоящая война, война с Россией», — капеллан Дмитрий Поворотный
• Капитан Александр Загородний: Если бы все воевали, не сдали б Углегорск
• «Мы понимали, что аэропорт — билет в один конец. Но я шел защищать свой ​​клочок земли»
• Дмитрий Резниченко: «Все закончится пылающим Кремлем»