Сергей Шолох: Люди Медведчука хотели, чтобы я озвучил «правильную» версию убийства Гонгадзе

Версия для печати

Основатель первого коммерческого FM-радио в Украине о времени, себе и убийстве Гонгадзе.

В бурные 1990-е Сергей Шолох был одним из первых украинских бизнесменов, который решился на запуск частного радио. Его «Континент» при президенте Кучме был слышен везде: на базарах и в маршрутках, на кухнях и лавках. Но...

В 2004-м «Континент» был административно уничтожен, а самому Шолоху пришлось бежать из Украины. Наш сегодняшний разговор с Сергеем о том, почему страна так и не выросла из рейдерства первых лет независимости, по каким схемам распределял частоты Национальный совет по вопросам телевидения и радиовещания и почему Владимир Литвин сих пор не привлечен к ответственности по делу Гонгадзе.

— Сергей, в начале 1990-х ты был успешным молодым бизнесменом. Что тебя заставило продать несколько перспективных активов и вложить деньги в FM-радио, когда в Украине еще и приемники толком не продавали, которые были бы способны транслировать твою продукцию?

— Это были интересные 1990-е. Их начало. Я тогда был соучредителем и вице-президентом всеукраинского благотворительного центра «Новая Жизнь», совладельцем нескольких ресторанов, деревообрабатывающего предприятия и президентом и совладельцем американской фирмы NLC Inc. Зарабатывал немалые деньги на различных бизнесах, поэтому решил попробовать поучить молодежь, как делать радиопрограммы. Организовал нечто вроде студии. В то время просто хотелось передать украинским молодым людям то, чему меня научили в американском Regent University, который я окончил в 1992-м по классу communications and the Arts с уровнем Masters of the Arts.

В то время сотрудничал с различными медиа-компаниями: International Russiаn Radio, Билли Грэм Ассоциацией, CBN, небольшой телевизионной студией в Калифорнии, владельцем которой был очень добрый и порядочный проповедник Гарольд Сейла. Однажды он сказал мне: «Сергей, зная тебя, я понимаю, что ты не сможешь долго работать на кого-то. Но я не такой богатый, чтобы помочь основать телекомпанию. Не хочешь подумать о радио?» И я подумал.

Гарольд Сейла помог мне открыть радио в Украине. Дал первоначальное оборудование, поспособствовал с первыми программами. В начале все это называлось «Студия Голос». 24 декабря 1993 она вышла в эфир на волне 68,69 УКВ. Сначала мы выходили на этой частоте, покупая время у Гостелерадио, а потом я начал изучать возможность вещать в совсем не открытом тогда для украинцев FM-диапазоне.

Помню, как в ЦУМе, на первом этаже в отделе электроники, стояла очередь. Люди спрашивали у продавца приемники, которые транслировали радио «Континент». В то время в FM-диапазоне было только две станции: мы и радио «Рокс». Людям было неважно, какой фирмы это были приемники — продавец им настраивал на «Континент», и они покупали. Мы начинали сеять на рынке FM-радио одними из первых. Сейчас на этом поле урожай собирает преимущественно зэковский а-ля шансон.

— В 1994 году «Континент» уже имел 18 часов ежесуточного вещания. Трудно было получить лицензию на использование собственной частоты? Тебе кто-то помогал? То есть был ли у «Континента» какая-то политическая или финансовая «крыша»?

— Не думаю, что имею право сейчас называть имена и фамилии всех людей, которые помогли мне в начале долгого пути к получению лицензии на вещание. В то время даже закон не был принят. Только хотел бы поблагодарить Сергея Буяна, считаю его крестным отцом радио «Континент». Было бы больше таких людей в государственном секторе, Украина уже была в Евросоюзе! Но отмечу другое: никаких «крыш» не имел. Мои партнеры по другим бизнесам не захотели вкладывать деньги в радиопроект, и я остался «степным волком», один на один с реалиями 1990-х. Все юридические и бандитские вопросы были на мне.

Начало вещания «Континента» не был чем-то уникальным. Могу только вспомнить свою команду в то время. Честно — считаю, что если бы не они, то не смог бы запустить радио. Моей правой рукой была Юлия Гречка, в то время совсем юная девушка, но уже профессиональный менеджер. Владимир Шепель и Александр Новиков взяли на себя все технические вопросы, я совсем не разбирался в радиочастотных вещах. Вячеслав Бикман и мой младший брат Юрий занимались творческими вопросами. Вот так мы и начали.

— В те времена Украину накрыла волна рейдерства. Почти такая же мощная, как и теперь. Неужели не было проблем?

— Наездов было даже многовато. И со стороны конкурентов, и от политиков. Скорее всего, это было между собой связано. Ибо «Континент» не согласился «ложиться» ни под власть, ни под оппозицию. К тому же, когда я вернулся из Америки и решил делать в Украине бизнес, в 1992-м, то уже был инфицирован антикоррупционным вирусом. Не мог давать взятки, откаты, делиться долями ... Хотя большинство коллег считали меня просто жадным. Наезды же не происходят, как в сериалах про ментов. В реальной жизни все не так романтично и жестоко. Всегда перед наездами были розовые предложения. Наглым считаю то, которое поступило от Суркиса.

— Просто решил присвоить?

— Мы подписали с клубом «Динамо» соглашение о сотрудничестве: он давал какие-то деньги за рекламу и билеты в VIP-зону. Я сам туда никогда не ходил, билеты были для розыгрыша в программах, и мы честно их вручали победителям. Даже путешествие, кажется, в Данию на какой-то чемпионат на самолете вместе с командой выиграл кто-то из наших слушателей! И, несмотря на это, в один прекрасный день ко мне в офис заявились люди Суркиса.

Предложение было простым: я должен отдать ему контрольный пакет радиокомпании, а в обмен мне предлагали его дружбу и «крышу». Как тогда было сказано, «это больше, чем деньги». Понимаю, что мой ответ возмутил. Как следствие — судебный иск от моего бывшего инженера, в то время уволенного, о якобы невыплаченной зарплате. Еще одним фигурантом там был человек, который ни дня на радио не работал... Потом выяснилось, что интересы обеих представляет адвокат компании партнера Суркиса. Но в суде дело развалилось: трудовая книжка истца оказалась поддельной.

Прошло немного времени, как на частоту радио «Континент» в Киеве подала заявку радиокомпания «Оникс». В то время наша лицензия была продлена решением Национального совета на семь лет, но оно не было оформлено окончательно: не было никаких законодательных актов, регулирующих этот вопрос. Тогдашний его председатель Виктор Петренко просто ушел на больничный, чтобы не подписывать конечный документ.

А ответственный секретарь, в прошлом работник прокуратуры, Владимир Горобцов увидел в ситуации возможность половить рыбку в мутной воде и несколько лет подряд, как мог, старался «доить» из меня деньги на «решение вопроса», хотя, по сути, сознательно загонял все в тупик . После выборов 1999-го радио «Континент» находилось под постоянным давлением украинского политикума, потому что мы не легли ни во власть, ни под оппозицию. А это было актом невиданной наглости в то время.

— Ты был одним из важных свидетелей по делу Георгия Гонгадзе, который работал на «Континенте». Что думаешь об этом убийстве теперь, как его себе объясняешь?

— Работа Гии на «Континенте» была, скорее, сотрудничеством. Он был ярким журналистом, и я охотно дал ему эфирное время без ограничений и условий. При информационной и творческой необходимости он мог прервать любую программу, кроме выпусков новостей, и выйти в эфир со срочными сообщениями. В то время Георгий фактически возглавил службу новостей радио «Континент», а также каждый вечер имел авторскую программу. Я вспоминаю все это как самое яркое время нашего вещания, то, ради чего и начал радийный проект. Музыка, очень хорошая и качественная, хотя я по образованию музыкант, все же была лишь фоном к информации. Убийство Гии считаю, с одной стороны, заранее тщательно спланированным, а с другой — ложным.

— Объясни...

— Гонгадзе не сделал и не написал ничего такого, за что ему могли отомстить. Но он был в то время самым ярким и самым оппозиционным к власти журналистом. Вспомните его прямые вопросы к Кучме на канале «1+1». Для компрометации тогдашнего президента он оказался кандидатом номер один. Режиссером и заказчиком преступления стал, по моему мнению, тогдашний руководитель АП Владимир Литвин.

Он, видимо, решил, что пришло его время уходить в политическую путешествие, и начал разрабатывать план, как взять президента в тиски. Уверен, что именно Литвин от имени Кучмы раздал приказы силовым генералам и полковникам по Гии и обеспечил для этого доказательную базу. Возможно, он знал о существовании записей. По крайней мере, это работало на его интерес. Если записями занимался и не агент Литвина, то очень ловко для себя их использовал.

По моему мнению, дело Гонгадзе нужно было Литвину, чтобы заставить Кучму продвинуть его, тогдашнего главу Администрации президента, вверх по политической лестнице.

— Именно вы опознали в свое время полковника Бернака, который за несколько месяцев до убийства Георгия пытался собрать о нем информацию...

— Кстати, не понимаю, почему нигде в документах, во всяком случае — обнародованных, не фигурирует этот полковник Бернак, который приходил ко мне. Сам факт, что его так тщательно прячут, уже наталкивает на мысль о его важной роли в этом деле.

В тему: Кукловоды. Бандитов и убийства в Украине покрывают генералы

— В последний год твоей работы в Украине тебя пытались втянуть в продвижение не совсем адекватной версии убийства Гонгадзе. Это было как-то связано с давлением на «Континент»?

— Это было не в последний год, а уже в последние недели. Речь шла о посмертных письмах бывшего милиционера Игоря Гончарова. Мне и журналисту Володе Бойко предлагали озвучить версию об исключительной ответственности бывшего министра внутренних дел Юрия Кравченко. Мы оба отказались. Пусть Кравченко, по стандартам тех времен, был достаточно коррумпированным министром, но, думаю, Гию убили в обход него. Возможно, поэтому его и убрали.

В тему: Как убивали Юрия Кравченко

— Почему вы уехали из Украины?

— Как-то мне позвонил якобы следователь прокуратуры и сказал, что я должен явиться на допрос, причем немедленно. Это был субботний вечер. Я отказался, сославшись на то, что вечером в выходной день тот вызов казался очень сомнительным. Он сказал, что за мной сейчас приедут. Я как раз собирался на встречу с журналистом из Великобритании Ярославом Кошивым в центре города, о которой мы договорились по телефону.

Вышел из дома, ко мне подошли двое мужчин спортивного телосложения и представились, что они якобы из прокуратуры. Показали мне какую-то бумажку. Услышал, как у одного из них сработала под курткой рация, и понял, что неподалеку должно стоять авто, потому что не на метро же они меня собирались куда-то везти. Пока я что-то отрицал, один из тех парней попытался меня схватить за шиворот, я его ударил и побежал.

Понимал, что не убегу далеко и, завернув за угол, упал за куст китайской вишни и подождал, пока они пробежали мимо, потом тихонько побежал в противоположном направлении. После того домой уже не вернулся. На следующий день повидался со знакомым, который работал в милиции, рассказал о ситуации. Еще через день мы снова встретились, и он сказал, что я немедленно, вечером, должен выехать из страны, потому что якобы на меня получен заказ.

Я скрывался у друзей. Через несколько дней мне позвонила адвокат Мария Самбур, которая совместно с черкасским журналистом Валерием Воротником сотрудничала тогда с Нестором Шуфричем из СДПУ(о). Она говорила, что в курсе моих проблем и может помочь. Я долго отказывался, но в конце концов согласился встретиться с ней в баре «Барабан», пригласив на то же время туда несколько друзей-журналистов, чтобы не быть одному.

Самбур пришла вместе с Валерием Воротником, сразу за ними в бар зашли двое мужчин в штатском. Было понятно, что это оперативники. Мне сразу предложили сотрудничество с Медведчуком. Условие простое: я соглашаюсь, все проблемы решаются, но должен сотрудничать в вопросе озвучивания в эфире нужной им версии убийства Гонгадзе.

Я некоторое время спорил, но понимал, что нет времени и возможностей для маневра. В кармане уже был билет в Варшаву на следующую субботу, через несколько дней. Поэтому сделал вид, что согласился. Мы договорились встретиться в понедельник. На том и разошлись. Следующей ночью тайно увиделся с детьми, попрощался, а в субботу выехал в Польшу.

В понедельник Самбур обрывала мой телефон, но я не брал трубку. А в среду в помещение радио «Континент» ворвались сотрудники милиции, вывезли все оборудование, разбили, что осталось, и без оформления каких-либо бумаг арестовали двух работников. Я тогда обратился к Юрию Луценко, и он вместе с другими депутатами освободил моих работников из милиции. Хотя все равно их за что-то оштрафовали.

— Вам в те времена также помогал оппозиционный депутат Виталий Шевченко, я не ошиблась?

— Виталий приезжал ко мне в Америку дважды. Вместе с Игорем Курусом они предложили восстановить радио «Континент». На условиях, что все трое будут в учредителях. Честно говоря, я тогда уже допустил первый моральный ошибки, приняв их предложение. А дальше должен за то отвечать, потому что компромисс с собственными принципами не мог пройти просто так.

Потом я дважды прилетал в Украину якобы на открытие радио, но, как оказалось, это было уже сделано без меня, и в учредителей вошли другие люди, их знал Виталий Шевченко (в 2005-2009 годах также председатель Национального совета по вопросам телевидения и радиовещания. — ред.). Договорились, что я вернусь в Украину и буду заниматься «Континентом». Курус находил финансирование, и я начал рассматривать это для себя как проект. Но он так и не воплотился.

Весной 2007-го вернулся в Украину. Думал и надеялся, что вернулся. Начал оформлять документы, оказалось, что нет прописки, без которой не мог войти в состав учредителей «Континента» ... Занимаясь пропиской, неожиданно выяснил, что, оказывается, пребываю в розыске. Мне помогала юридически Валя Теличенко, а уже потом я узнал, что розыск организовал мой партнер по бизнесу, первый заместитель председателя Национального совета по вопросам телевидения и радиовещания Игорь Курус. Я добивался права хотя бы на треть восстановленного предприятия. И это не понравилось.

Подытоживая события 2007 года сегодня, могу сказать, что меня просто использовали. Войти в круг учредителей мне не дали.

— Насколько прозрачно действовал Национальный совет по вопросам телевидения и радиовещания при Кучме и при Ющенко?

— По неофициальной информации, в начале 2005 года сложилась неписаная схема, по которой играли все члены Нацсовета — и от президента, и от парламента. Для кворума, чтобы радио или ТВ получило лицензию, нужны были пять голосов из восьми. Всячески поощрялось, чтобы заявитель или отдал 5/6 непосредственно членам Нацсовета, или ввел в учредители их людей, или выкупил их доли. Например, в Киеве FM-лицензия стоила от $ 3 млн до $ 5 млн.

— Какова дальнейшая судьба радио «Континент»?

— «Континент» был брендом, и в нынешней политической ситуации восстановлению не подлежит. Но я прочитал на днях на каком-то сайте якобы обновленного «Континента», что он является правопреемником радио «Континент 100,9 FM». Могу ответственно заявить: ни одна радиостанция не является ни юридически, ни фактически правопреемником того радио «Континент», которое делал я, Сергей Шолох, в Киеве на частоте 100,9 FM.

— А хотели бы когда-нибудь вернуться к этому проекту?

— Только если бы государство Украина признало, что уничтожение радио «Континент» было абсолютным актом преступной репрессии его владельца и слушателей, возместила ущерб, который я понес, и вернуло мне частоту вещания, желательно 100,9 FM. Тогда я восстановил бы свой «Континент», безусловно. Другие варианты не рассматриваются.

— Если бы все начинать сначала, ты поступил бы иначе?

— Во-первых, стоило бы параллельно начать выпуск печатного издания, хотя бы еженедельника. Потому что интересные радиовещательные программы просто ложились в архив.

Во-вторых, надо было с самого начала быть агрессивным и идти на создание сети и собственного рекламного агентства, а также продюсерского центра, двигаться в сторону прямого спутникового вещания, потому что его практически невозможно было бы держать под контролем правительства. Если бы приняли решение ввести прямое спутниковое вещание, то я, возможно, попытался бы еще раз, но это уже был бы не музыкально-информационный формат, а информационно-музыкальный. Кроме того, важно не сосредотачиваться только на радио, а вкладываться в другие виды бизнеса, например, тур-агентство «Континент», ресторан «Континент», такси «Континент», клуб «Континент», но... Своих ресурсов на такое не хватало. Согласиться же на чье-то финансирования, а следовательно — дополнительную зависимость я не мог.

Алла Лазарева, опубликовано в издании «Український тиждень»

Перевод: «Аргумент»

В тему:

• Леонид Кучма должен сказать правду
• Кучма намерен довести «дело Гонгадзе» до конца и установить заказчиков
• Журналисты Украины — властям: хватит фальсифицировать дела Гонгадзе и Кравченко
• Майор Мельниченко: подвиг разведчика или удел идиота?
• Как убили Вячеслава Черновила и почему «хоронят» дело о его убийстве