Репортаж из Славянска: Мы, живые и мертвые…

Версия для печати

Наказать зло и не озлобиться. Победить страх и не расслабиться. Программа-минимум для освобожденного города - в сюжетах и лицах.

…Железнодорожный вокзал — как новая копейка. Рядом сияют купола Александро-Невского кафедрального собора. На станции Славянск в 1891 году ремонтировал путевое полотно (свидетельство тому мемориальная доска) великий пролетарский писатель А.М. Горький. И между делом мог наблюдать, как славянские мещане посвящали свою стройку святому покровителю российского императора — за избавление от крепостного права.

Два милиционера на посту возле турникетов хмуро рассматривают лица входящих в город. После известных событий 12 апреля — сдали без сопротивления горотдел с оружейной комнатой — местной милиции ничего серьезней дубинок не доверяют. Сухой, горячий ветер гонит по площади под перезвон колоколов содержимое мусорной урны, перевернутой возле мини-маркета…

В Славянск продолжают возвращаться свои, те, что убегали от войны. Катит волна беженцев из Донецка — очередная. Возможно, у меня похожий, смятенный вид. Листовку-приглашение в духовный центр на «Служение исцеления души» беру из рук молодого человека машинально. Благодарю. Хотя вообще-то мне нужна церковь, которая называется «Добрая весть».

Пыточная на ул. Карла Маркса

Мимо — многоэтажки, где часть окон — пустые квадраты, часть — заклеена крест-накрест, а остальные свежо белеют пластиком, частный сектор, поросший бурьяном, с завалами деревьев, переломленных в поясе. Жужжат дрели и пилы, очередями бьют молотки. Стальной отблеск новых крыш. Обгоняет троллейбус и несколько маршруток.

Листок на столбе: благородная душа не только сделала репост, как просили, но и распечатала. «Валерий, 3 года. Найден в полуразрушенном доме на улице Ленина в Славянске 16 июня». Ребенка увезли в Белгород, разыскивают родных. Вровень с фотографией малыша пустая душа прилепила объяву: «Сдай хлам — получи деньги! Куплю советские вещи — статуэтки, старые тарелки, игрушки, солдатики, мелочь СССР».

Бросается в глаза обилие прекрасных храмов. Надо уточнить: все храмы — УПЦ Московского патриархата, а в тридцати километрах, в Святогорске, вообще форпост духовности на востоке Украины, Свято-Успенская лавра. Церковь УПЦ Киевского патриархата только одна, и находится в приспособленном помещении на улице Шевченко, в хатке, примыкающей к караван-сараю с множеством вывесок, которые венчает надпись «Second hand». Примерно в таком же строении совершает службы Украинская автокефальная церковь.

Но когда, условно говоря, на одной стороне улицы замечаешь ограду, клумбы и бабушек в платочках, то на противоположной непременно окажется щит «Прощайте, и прощены будете. Иисус Христос» или «Уклоняйся от зла и делай добро, ищи мира и стремись к нему. Апостол Петр». Различных евангельских христианских церквей в городе не менее полутора десятков.

Бабушки (не без наущения батюшек!) обзывают протестантов «штундами», сектантами и даже сатанистами. Сами протестантские священники от комментариев воздерживаются, понимая, что силы и влияние на общество неравны. Если кому-то угодно представить это религиозной конкуренцией или даже агрессией и проникновением Запада в места с тысячелетней традицией православия — платочек на рот не накинешь. Война вывела церкви на передовую.

Пастор Петр Дудник

«Добрая весть», не будь креста на фасаде, похожа скорее на офисный центр и немножко на склад, а пастор Дудник, круглолицый, полноватый, энергичный — на менеджера по производству. «Брат, получили еще вагон стройматериалов, да, разгружаем!»

И посетитель из приемной перемещается в зал, к другим братьям по вере, составлять сметы и отчеты. Еле поспеваю за Дудником и смеюсь, поскольку о признании на его спине, белым по черному — «Я люблю свою жену» — читала в прессе. Сколько ж у него таких футболок, интересно? Пастор тоже смеется. Наверное, униформа тренера по семейным отношениям. До войны местные власти доверяли Петру Анатольевичу этот участок работы с легким сердцем. На их высоты он не претендовал.

Жену и детей (двое собственных, шестеро усыновленных) Дудник отправил к родителям, в Центральную Украину, как только в Славянске началась стрельба. Но Тамара исполняла функции диспетчера на дистанции. Записывала тех, кто решил эвакуироваться на личном транспорте членов церкви. Лежачих больных доставляли в Харьков, здоровых — до Изюма или Святогорска. Тем, у кого не нашлось родни или друзей, устраивали размещение. Разумеется, все делали бесплатно.

В тему: Славянск по состоянию на 24 июля. «Господь, больше не жги»

— Люди собирались на девять, двенадцать и три часа вот здесь, во дворе. С апреля до мая, до ареста нашего епископа Алексея Демидовича и еще двоих братьев. А потом и мне самому пришлось покинуть Славянск, после определенных предупреждений… Здание перешло к ополченцам. И четыре машины, прямо во время эвакуации. Может, их семьи мы на этих же машинах раньше вывезли от обстрелов и бомбежек, не знаю.

— Так вот взяли и «отжали»?

— Логика простая: мы для радикально настроенной Русской православной армии враги. «Американская церковь? Американцев надо уничтожать!»

— Не пытались найти компромисс?

— Попросили казаков не курить в помещении.

— Но ваша гуманитарная миссия накрылась?

— Нет, я имел возможность попадать на территорию блокпостов с микроавтобусом. А места сбора внутри Славянска изменили, конечно.

Когда в городе начал исчезать хлеб, насушили сухарей и готовились к открытию пунктов горячего питания. Разносили продукты и памперсы по квартирам, в которых еще сидели семьи с детьми. Разбиравшиеся хоть сколько-то в медицине шли с лекарствами к немощным и старым. Отдельная команда занималась лагерем «Спутник» в Святогорске, не только кухней и прачечной, но и душепопечением — нервные срывы и депрессии мог понять лишь тот, кто сам прятался в подвалах от «Ноны». И по три раза в день молились за Славянск.

— Новости и собственные глаза убеждали: городу — всё. Серьезнейшего уровня укрепления у боевиков! Украинская армия двинет на штурм, ее покосят, она плюнет и ответит артиллерией. Приносили слухи: есть приказ — население не щадить, территория давно продана «Шеллу» как месторождение сланцевого газа. Но мы старались держать другую картинку: Бог не сотрет Славянск с лица земли. Вера — Библия ее называет уверенностью в невидимом и осуществлением ожидаемого — давала энергию.

Поскольку в церкви «Добрая весть» существовал, не в пример государственным структурам, учет эвакуированных, можно назвать цифры. Три с половиной тысячи безусловно спасенных жизней. Рутинная помощь нуждавшимся не в счет (к началу лета в стотысячном Славянске оставалось не менее тридцати пяти тысяч населения). Мне рассказывали, на Дудника буквально молились.

Впрочем, недавно чуть не побили. Пастор на митинге (чтобы взбодрить и развеселить народ, по выходным здесь устраивают либо гулянья с песнями, правда, без спиртного на розлив и мангалов с шашлыками, как было заведено прежде, либо политпросвет) высказался о минских соглашениях: мол, даже с противником надо разговаривать. Услышали же — «договариваться».

— И понеслось: «Ганьба!», «Провокатор!» Громче всех кричали те, кто сейчас по любому поводу голосит «Слава Украине!». А еще в мае — «Гнать киевскую хунту!»

— Сможете жить дальше с ними вместе? В ожидании очередного предательства?

— Война вскрыла ментальность народа востока страны. И лучшие, и худшие черты, к сожалению. Корень войны — эгоизм. Наглость, жадность, неблагодарность. Но как верующий я вижу: на людей упал дух ослепления, заблуждения. Такое в истории уже случалось. И сейчас происходит не только в Славянске — по всему миру. Дело не в политике. Выпущены бесы сепаратизма, разделения. Настолько крайними становятся взгляды! Убивать готовы. Разговаривать надо, только это спасет.

В тему: Славянск. В пыточной Стрелкова-Гиркина

…А украинская армия Славянск действительно не штурмовала. Жестоко перестреливались накануне со стрелковцами, это да. Но боевики покинули город в ночь на 5 июня настолько стремительно, что, утверждают очевидцы, на блокпостах оставили дымящиеся сигареты, еще теплый чай, брошенные куртки…

Дудник по такому поводу Библию процитировал: «Кого Бог освободил, тот истинно свободным будет». Здесь даже не в том вопрос, что от противника освободил, а от военных действий.

Христианские новомученики

Братская могила

Альберту и Рувиму, старшим сыновьям пастора Александра Павенко из церкви «Преображение Господне», родители подарили одинаковые брючные ремни. Белые. По ним и опознали ребят на эксгумации, сделанной вскоре после освобождения Славянска. Экспертиза установила: еще в погребении — замученные протестантские диаконы Виктор Брадарский и Владимир Величко. Удалось ли специалистам идентифицировать другие останки (говорят, среди убитых была женщина), точно выяснить я не смогла.

— …Притащили в мешках из морга и закопали, потому что уже текло. Судмедэксперт сбежал, холодильники переполнены, не работали, света не было. Балу, он у Гиркина отвечал за такие темы, шепнул позже по секрету, что восемь в братской могиле — россияне, вроде добровольцы, хотя кто проверит.

Братьев забрали после службы, на Троицу. «Чтоб не подкармливали украинских карателей!» — сообщил зевакам боец Русской православной армии, руководивший арестом, в миру — местный строитель. Он прикатил на красном Renault Logan — трофейном, «сектантском» (сейчас этого человека нет в городе, ушел вместе с ополчением).

В Славянске понимали, что значит попасть в подвалы здания СБУ и что там делают с пленными. Однако думали: ну «отожмут», как обычно, машины, включая старенькую иномарку Брадарского, ну потребуют выкуп (у «американских проповедников» — кучи американских долларов, иначе с каких бы шишей благотворили?), поторгуются да и отпустят. Это позже нашлись свидетели: пытали христиан страшно (слышались крики), но, слава Богу, недолго. Через день расстреляли.

Фридон Векуа

Фридон Векуа, которого, сам предупредил, чаще именуют в Славянске Фаридом или «неправильным грузином», привез меня на задворки детской больницы, общежития медиков и морга, где между монументом героям Гражданской войны и обломком плиты в память жертв Голодомора появилась свежая могила, и рассказывает, что знает. А Фридон производит впечатление человека знающего. Мы оба избегаем определения «двойной агент».

За Фридоном Напоевичем, волонтером группы «Патриот», сохранили в здании горсовета служебный кабинет. При сепаратистах Векуа исполнял, правда, недолго, обязанности заместителя городского головы. Когда наркомания с мародерством «народного мэра Пономарева», плюс бордель для снятия стресса, устроенный им непосредственно на рабочем месте, совсем достали командарма-аскета Гиркина, руководить остатками городского хозяйства назначили человека с гэбэшным прошлым, Владимира Павленко. Векуа, некогда служивший в органах МВД, согласился стать замом по гуманитарным вопросам.

Проще сказать, гуманитарку населению раздавать и следить, чтоб не разворовали. «Не только мне эту должность предлагали, но другие отказывались, боялись». Впрочем, от «корочек» с логотипом ДНР отказался и он — служебному удостоверению предпочел обычный бланк мэрии с подписью и печатью.

До такого зигзага судьбы, по словам Фридона Напоевича, ему при Гиркине приходилось и на нелегальное положение переходить, квартиры менять, чтобы избежать подвала. Зато после чуть не попасть в пленники милицейского добровольческого батальона «Киев-2». За сепаратизм, по доносу. К счастью, рядом оказался столичный эсбэушник, скомандовавший: «Негайно зняти наручники!» А все из-за активной гражданской позиции Векуа много лет кряду.

— Мы с Хмелевым (первый секретарь горкома компартии. — О.М.) раскачали город протестами против добычи сланцевого газа. Если тут поставят буровые, целебным озерам, курорту — смерть! На митингах действительно, чего уж там, звучало «американские фашисты», «геноцид Донбасса со стороны Киева».

Церковь подключилась. Но наши политические пути разошлись в январе, когда Рада приняла законы о диктатуре, а с Донбасса погнали «титушек» бить Майдан. Дальше — больше. И я не раз докладывал… (делает многозначительную паузу, я киваю: понятно, мол, куда). Предупреждал: в Славянске профессионально готовят и завозят боевиков. Вот и дождались массового психоза. Даже Хмелевой, в свои шестьдесят три, побежал с пистолетом на заднице воевать за веру, Путина и Отечество!

— Видела фото: отец Олег в Свято-Духовском храме освящает боевые знамена сепаратистов и святой водой кропит оружие прямо на центральной площади Октябрьской Революции. Правда ли, не монтаж?

Фридон Напоевич хмыкает.

— Отец Олег… Да мы оба выходцы из Славянской милиции, только я из угро, а он из ОБХСС! Сами же батюшки снимки в Сеть и выложили, думаю. Потеряли тогда на радостях осторожность.

Попутно зашел разговор о протоиерее Виталии (Веселом), настоятеле Свято-Воскресенского храма. В церковь на берегу озера я съездила накануне, во-первых, с намерением заполучить книжицу стихов отца Виталия с признаниями: «Люблю я русского великого солдата, На смерть готового за Родину стоять, Ее, любимую, от монстров типа НАТО И прочих хищных террористов защищать». А во-вторых — развеять напраслину, будто отец Виталий лично брал в руки автомат и вел на блокпосты и баррикады ДНР, в качестве живых щитов, молитвенниц с иконами, чтобы удобнее стрелялось. Впрочем, бабушек-прихожанок даже просить не стоило. Они рвались в бой с украинскими и американскими монстрами, как владыка прописал.

Еще хотела прояснить, кто на самом деле с марта населял так называемую «Виллу Марии», исторический памятник местного значения, переданный властями Свято-Воскресенскому храму в безвозмездное пользование сроком на полвека, под Центр славянской культуры? Что лежало, свят-свят, в гробах, вносимых дюжими, одного роста и комплекции, послушниками с недавно отпущенными бородами, в рясах и берцах?

И почему отца Виталия считают духовником террористов и конфидентом Гиркина-Стрелкова, не случайно выбравшего Славянск в качестве базы? В краеведческом музее, что через забор от «Виллы», мне не помогли, поскольку вообще ничего не видели и не слышали. Лишь обморочно попросили закругляться: конец рабочего дня.

Гражданина Веселого после бегства Русской православной армии из Славянска приглашали на исповедь спецслужбы, и коллеги-священнослужители успели забить тревогу по поводу исчезновения отца Виталия в застенках «хунты». Но либо у СБУ оказалось недостаточно доказательств, либо у гражданина Веселого — в достатке весомых аргументов. Короче, тема ушла. Но и в Свято-Воскресенском храме не появилась.

— Нет отца Виталия. Долго не будет. Не знаю, сколько. Другой священник у нас сейчас, приходите к вечерне, — посоветовал привратник, возделывающий цветник близ ограды. На белых ее колоннах кое-где виднелись сколы, следы обстрелов. В надежде узнать о судьбе настоятеля чуть больше, я, грешница великая, предъявила привратнику как символ веры древнее свое удостоверение некоего российского издания, ныне ведущего летопись героических побед Русской православной армии над «укропами». И получила заверение в том, что отец Виталий жив-здоров, но в России. Конкретно — в Ростовской области.

— Рассеивается потихоньку мрак, — философски констатировал Фридон Напоевич. — Те, кто перенес бомбежки, голодовку, посидел без света и воды, пересмотрели эту историю бунта и отношение к государству. На что толкали, зачем? Украина нам (так!) за две-три недели инфраструктуру восстановила, к первому сентября все школы-садики открылись, пенсии, зарплаты получили, то есть гуманитарная проблема снята. С разрушенным жильем сложней. Но сначала — души и мозги поставить на место. Общественная порка нашему народу нужна. Иначе снова начнет чудить.

Народные, подчеркнуто украинские, гулянья в Славянске — для поднятия духа

Вот пишу и боюсь каждого слова.

Потому что не успею помочь Богдану (подходящее имя, пусть для газеты остается Богданом), если решат вычислить всерьез. Он назначает встречу поздно вечером, в районе хлебозавода, где трудился до того, как ушел добровольцем в батальон «Донбасс». Богдан — коренной славянец, и не надо, чтобы его, «карателя», видели без балаклавы, в частности, с журналистом из Киева — тем более.

В тему: Освобожденный Славянск: мнения народа на камеру "иностранного" корреспондента

Как все начиналось

Мы петляем по закоулкам, поднимаемся вдоль сетки заводского забора («Видите, осколками посекло?») на пространство, покрытое темной, жесткой, будто ороговевшей растительностью. Панорама города и реки, гора Карачун. Богдан старается излагать события в хронологическом порядке.

— …В конце марта, по собственному, вдруг увольняется начальник Славянского ГОВД Мельковский. Вы знаете хоть одного начальника горотдела, который подает рапорт, когда претензий нет, одни благодарности, причем заслуженно? Знакомые милиционеры в шоке были. Мне кажется, он понимал, что тут заваривают. И докладывал «наверх». Для Мельковского «верхом» был не Киев, а Донецк. Там посоветовали не лезть не в свои дела. Только я не верю, что он до Киева с информацией не добрался, потому что порядочный человек. Значит, и в Киеве?.. Мараться не захотел, ушел.

12 апреля звонит товарищ, который поддерживал Майдан, ездил туда. В 2004-м он за Януковича, ну то есть на Антимайдане в Киеве стоял, за деньги. Пошли прогуляться. Количество чужих зашкаливало. Ну мы же местные, ориентируемся. САТУ, по-новому — авиатехнический колледж на Ленина, в центре, выглядел их базой. «Брусниця», универсам рядом с горсоветом, тоже забит неизвестным народом. И самое запомнившееся: славянские «клоуны» прямо на клумбах стоят, тупо пьют водку, пиво, чуть ли не подносят для них бутылки, а дальше они какие-то деревья срубленные тащат, резину. Баррикады!

Но захватывали горотдел милиции чужие, наша публика потом подтянулась, по звонку. Молодежь от 17 до 20 лет появилась в парке кучей. Журналисты «Славянских ведомостей» у них спрашивают: что, по какому поводу? «Бендеры едут, надо бить!» Я как пазлы сложил: все совпадает, не стихия, хорошо готовили. Только детали уже не узнать. Одни — мертвые; другие, кого нормальными считал, — в Донецке воюют. Повелись… Украина сильно проиграла информационную войну в нашем направлении. Украинские каналы показывали только Киев, Киев, Киев с Майданом. А Россия направленно обрабатывала Донбасс: вот ворвутся бандеровцы, «Правый сектор», вырежут русских…

— То есть спецслужбы в курсе были, — продолжает Богдан. — Но понимали: городское и областное начальство поддерживает то, что происходит. Зачем конфронтацию устраивать? Всем здесь жить.

И не ошиблись. Обязанности мэра сейчас исполняет секретарь горсовета Придворов. Он, типа, украинская власть — и тэ пэ. А в декабре Придворов распинался на митингах: «В Россию! Без России — никогда!» Местные выборы надо проводить, чем скорее, тем лучше. Иначе до весны опять забродит озлобление. Мы же понимаем, какая тяжелая зима предстоит.

С 9 июня, с Троицы, Богдан жил на заводе, чтобы не погибнуть при артобстреле по дороге на смену или домой, —  от шальной пули, от рук мародера.

— ...На Машмете была оптовая база «Оболони», называлась «Парус». Когда боевики ее захватили, сначала раздавали воду «Оболонь» и даже пиво. Заводские пацаны с внешней лестницы на видео сняли, как база по нам лупит… Звоню жене: «Все, собирайся на Святогорск!»

Смотрите: вон мельница, два элеватора, левее здание. Поднимались туда и четко определяли: Карачун стреляет или нет? Это побудило меня доносить до людей информацию. Значит, «укры» мирное население уничтожают, не ополченцы, да?

В интернете стал размещать. Многих водил наверх, хоть не положено.

Александро-Невский храм, что у железнодорожного вокзала, имел и функцию арсенала?

Где хранилось оружие?

Подтвердить или опровергнуть упорные слухи о том, что боевики кроме подвала мэрии хранили оружие в церквях — в частности, в храме у железнодорожного вокзала, на Черевковке, на Славкурорте, — Богдан в силу понятных причин не мог. Однако мечтал задать вопрос об этом Неле Штепе (мэр Славянска в 2010—2014 годах, прославившаяся своей полукриминальной лексикой и любовью к бриллиантам, сейчас находится в СИЗО по подозрению в содействии сепаратистам). Возможность проверки с позиций победителя представилась в начале августа. Спустя, подчеркну, месяц после освобождения города.

— Приехали в Александро-Невский храм в половине одиннадцатого вечера. Настоятель, отец Николай… (Отец Николай (Фоменко) — священник, который часто рассказывал российским телеканалам, как украинская армия храмы обстреливает, — О. М.).

— Да. Сидят в кабинетике за столом с отцом Виталием*… Матушка с ними. Бутылка коньяка, лимон нарезан. Пьют невесело. Когда все началось…

— Обыск? — уточняю.

— …отец Николай спихивал ответственность на отца Виталия: привез «железо» в его отсутствие! Хотя, по нашим сведениям, главный — именно Фоменко. Отец Виталий, кстати, стрелки не переводил… Пять ПЗРК, семь или восемь, точно не помню, гранатометов, два ящика с патронами к Калашникову и 20 штук старых «калашей». Замкомбата «Донбасса», когда нашли в подвале арсенал, выходил на улицу кому-то звонить. Отца Виталия забрали. Тогда и пошли разговоры: батюшка пропал. Дальше мне непонятно. Может, отца Виталия не за взятку или еще за что-то выпустили, а на наших пленных обменяли? Потому батюшка избежал суда? Ну так надо же объяснить, сказать, как есть…

Правовая сторона «оружейного рейда», конечно, хромала на обе ноги. И новоизбранный митрополит УПЦ МП Онуфрий уже жаловался президенту Порошенко на действия батальона «Донбасс», который якобы систематически издевается над православными священниками в Донбассе. Богдан все равно пообещал согласовать с командиром и прислать мне на почту снимки вещдоков, сделанные при изъятии: «По иконам славянцы легко узнают храм. Да и таймер выставлен».

— У меня приятель есть с другими взглядами на Украину. В мае немного постоял на блокпосту с ополчением, понял, что бред, уехал в Ростовскую область. Звонит на днях: отца Виталия в Новошахтинске видел! Противно, понимаете? Столько жертв, столько замороченных осталось, а определенная часть руководства в свои игры играет.

Богдана раздирают противоречивые чувства. С комбатом Семеном Семенченко по этому поводу встретиться не удалось, хоть приложил максимум усилий.

— Семенченко — патриот, умный человек. Но ответьте прямо на мои вопросы, чтобы дальше мог верить. Мне не нравится убивать! Я ни в какую церковь не хожу, Бог в душе, а не в церквях. Но я вынужден воевать и готов умереть за свою страну, за Украину, за будущее своих детей! Не хочу, чтобы они росли, ну как крепостные в России — без права слово сказать! Только…

Он совсем забыл о конспирации: говорит слишком громко.

— Есть решение министерства обороны: создать батальон территориальной обороны «Славянск». Уже записались 72 человека. И еще запишутся. Формирование возложено на местные органы. Ноль мероприятий, финансирование не открыто. С какой целью тормозят опять? Чтобы те, кто наш блокпост на Машмете до сих пор по ночам из садов обстреливает, накопили силы? Рада не приняла закон о добровольческих батальонах — почему? Почему вообще никто не называет вещи своими именами?!

Фотографии из «оружейных подвалов» Александро-Невского храма Богдан, к сожалению, так и не прислал.

В тему: Вход украинских войск в Славянск и захваченное вооружение террористов

«Куркуль»

У входа в мэрию — два листа ватмана на каркасах. Полтора месяца назад их установили активисты-общественники. Госслужащих и служащих органов местного самоуправления, а также депутатов призывают добровольно подвергнуться внеочередной аттестации — «идя навстречу инициативе жителей». Нечто среднее между самолюстрацией и проверкой на детекторе лжи, где главный вопрос предсказать несложно: «Чем занимался в период смуты?»

Лист чиновников абсолютно чист. Из 60 депутатов (квалифицированное большинство — регионалы, есть коммунисты, несколько внефракционных) автографы поставили трое. Впрочем, часть «слуг народа» в бегах — ответили ногами. Звоню подписанту, редактору «Славянских ведомостей» Олегу Зонтову, белой вороне горсовета: он избирался от демократического «Фронта змін».

— Увидимся?

И узнаю, что Олег — на реальном фронте, стрелок армейской механизированной бригады. Ждал-ждал, всех послал и ушел добровольцем, заниматься конкретным делом. На мое: «Кто же здесь меня водить будет?» — звучит содержательное «А!..» Что означает: иди, посмотри сама. Иду.

Все смешалось в админздании: беженцы, столичные политологи с презентациями проектов гражданского контроля за новой Радой, представители международного благотворительного фонда «Каритас». Павла Придворова, исполняющего обязанности мэра, на месте нет. В приемную позвали его помощника, Ивана Николаевича Ростова, очень важного молодого человека в костюме с отливом, синей рубашке и галстуке. Иван Николаевич сообщил: врачи прописали начальнику после пережитого оздоровительные процедуры, в ближайшие дни аудиенция невозможна. Но я продолжала настаивать, что Придворов нужен как воздух, без него рассказ о перспективах Славянска неполный.

— Вы просите интервью, — с утвердительной интонацией произнес Иван Николаевич, изучая мое редакционное удостоверение.

— Не прошу. Это московская газета! — зашла я с козырей.

Взглядом Иван Николаевич (для друзей — Иоанн, вожак местной ячейки «Молодых регионов», экс-вдохновитель Антимайдана) метнулся к секретарше, «пересидевшей» нескольких мэров. Я уже приготовилась увидеть или хоть услышать Донбасс в лице и.о. градоначальника. Но мудрая женщина еле заметно качнула головой: отказать.

Губернатор Сергей Тарута выдал охранную грамоту. «В Краматорске и Славянске сегодня обязанности мэров исполняют тоже регионалы — секретари горсоветов. Это не значит, что они сепаратисты и реакционеры. Просто раньше, если человек хотел занять какую-либо должность в Донбассе, у него не было другого выхода, кроме как вступить в Партию регионов», — объяснил он.

Старая власть ни перед кем не собиралась отчитываться и начинала с чистого, как у входа, листа. С лавочек, киосков, мостов и столбов, раскрашенных сине-желтым. На этой почве даже немного поспорили с Сергеем Лилеевым, лидером местной «Свободы».

— Перекраситься — проще простого. А какой Славянск изнутри? — приставала я.

Сергей сердился:

— Не понимаете! Когда домой автоматчики приходили, по фотографии искали, по особым приметам — «украинец», сам себя спрашивал: в каком государстве живу? Это же моя родина! Теперь хоть на душе легче. Старых не переделать. А молодежи очень понравилось. По собственной инициативе всю ДНРовскую символику зарисовали.

http://argumentua.com/sites/all/modules/fckeditor/fckeditor/editor/skins...); background-position: 0px -480px;" alt="" />

И.о. комбата милицейского добровольческого батальона «Киев-1» Юрий «Борода» Чебан

Я продолжила заниматься насильственной украинизацией населения в компании Юрия Чебана, исполняющего обязанности комбата добровольческого батальона милиции «Киев-1». Юрий, уроженец Буковины, владеет итальянским, испанским, русским, португальским, не говоря уже о румынском и венгерском. Достаточно долго работал за границей строителем, чтобы обеспечить собственную независимость и благосостояние — взять в родном селе в долгосрочную аренду 30 гектаров пашни, купить технику и стать успешным фермером, хозяином, если хотите — куркулем. И вот куркуль бросает все и едет на Майдан.

Сначала защищать собственное право жить в европейской стране, потом — избитых студентов, а затем баррикадный опыт в майдановской сотне и организаторский талант облачают его в форму-«песчанку» и выдвигают командиром на Донбасс. Архетипичный пример. И это, как по мне, —  неопровержимое свидетельство рождения украинской политической нации.

Место мы выбрали знаковое. Летнее кафе ровно на той площади, где, согласно Первому каналу, «хунта» повадилась распинать мальчиков. Пресловутые славянские мальчики, а также девочки катались рядом на ослике, велосипедах, картингах, лезли в фонтаны и так орали, что мы почти не слышали друг друга.

Юрий вспоминал площадь в первые часы возвращения Славянска Украине:

— Если бы показали эти испитые лица раньше, я бы освобождать не поехал, правда. Потом оказалось, нормальные люди просто прятались или эвакуировались. Я разговаривал со многими… Знаете, здесь нужно оставаться (Чебан имеет в виду добровольческие батальоны. — О. М.) до тех пор, пока население благодарит, что охраняем покой и не впускаем террористов. Насильно не имеет смысла. «Нас заставляют мову учить!» Может, пусть Донецк и Луганск поступят как хотят? Они только Россию видели, ничего лучшего. А я хочу по европейским законам жить — суды, медицина… Какая-то отчетливая позиция местных должна проявиться, туда или сюда.

Керамика вместо угля

Славянск представляет интерес для социальных исследователей еще и в том смысле, что наряду с совковой покорностью судьбе или открытым раздражением здесь проявилось во время войны и продолжает быстро расти число локальных волонтерских инициатив и ячеек, одержимых базовыми переменами, с массой проектов. Если снова не вмешается война, то они найдут друг друга (тенденция заметна), выработают план общих действий и без выборов превратятся в параллельную, точнее, настоящую власть.

Я могла бы рассказать читателям минимум о 5 таких «молекулах» возможного нового целого. Но выбираю Виталия Савченко, дизайнера, у которого еще, по его же словам, полторы фирмы. Потому что именно глазами Савченко — точными текстами Виталия, писавшего для ресурса «Петр и Мазепа», — видела Славянск, пока все живое здесь находилось под ДНР и под огнем. Коренной славянец Савченко приезжает на серебристом «Ниссане» и во время интервью становится моим героем окончательно:

— Попробую сформулировать одним предложением возможный ответ из двух абзацев.

По мнению Виталия, характер местной среды определяют три категории граждан. Ждущие возврата ополченцев и благ от них (у этих ничего нет, значит, и терять им нечего); ждущие сигналов от украинской власти; и предприниматели, чей бизнес из Славянска перенести нельзя.

Они кровно заинтересованы в восстановлении региона. Как раз предприниматели первыми, не сговариваясь, взялись за собственный счет чинить стены и перекрывать крыши землякам, обустраивать беженцев, вернувшихся на родные руины. Зачатки нормального капиталистического мышления вывели к необходимости уменьшить чудовищный разрыв между нищетой и средним уровнем. Будущих покупателей, потребителей услуг, добрых соседей и, не исключено, партнеров стали создавать самостоятельно. Сильнейший психологический стресс дал шанс всем, оставшимся в живых, родиться во второй раз.

— Никто не работает на пиар политиков, не привлекает капиталы олигархов. Мы это делаем для себя, для тех, кому сами считаем нужным. Не хотим, чтобы нам указывали, чем заниматься, какие флаги вывешивать, и так далее.

У Виталия и его друзей — ряд идей, например, по возрождению, но с новым наполнением, художественной керамики, исторической традиции, «фишки» Славянска. До войны с промысла жили до 20 тысяч самозанятых. Нетипичный Донбасс: без шахт и металлургии, но с блюдами, столовыми сервизами и статуэтками! Задача безотлагательная — учредить клуб предпринимателей города. Славянск, а прежде Тор, с XVII века имел в основе купцов, торговцев.

— Сознательно довожу до опустошения фонд, свои запасы (Виталий Савченко стеклит окна старикам-пенсионерам, не подозревающим даже, что Киев «качнул» на них денег городскому бюджету). И хочу новое дело начать.

В Славянске готовятся запустить сильный информационно-рекламный ресурс — о себе и для себя. Но не исключена экспансия издания на соседние территории, в том числе и с так называемым «особым статусом».

Разговаривать друг с другом надо, пока живые. Только это спасет.

Славянск, Донецкая область. Фото автора.

—

Ольга Мусафирова, опубликовано в издании  «Новой газеты» 

В тему:

• Славянск. Разруха в головах. Несколько часов в захваченном городе
• Освобожденный Славянск
• Освобожденный Славянск глазами фотографа: Этот город – большая психическая травма
• Славянск сегодня (впечатления очевидца)
• Пророссийские мародеры Донбасса