Как бандеровец евреев от нацистов спас

Версия для печати

Эта статья рассказывает как о тех, кто смог уцелеть, несмотря на все. Так и о тех, кто им вопреки всему помогал. Галицкая история.

День памяти жертв Холокоста, установленный по решению ООН, приходится на 27 января - годовщину освобождения Красной армией нацистского концлагеря Аушвиц, созданного неподалеку польского поселка Освенцима. Но в Израиле эта дата давно отмечалась 27 нисана по еврейскому календарю, в годовщину начала восстания в Варшавском гетто. В зависимости от года эта дата приходится на один из дней между 7 апреля и 7 мая. По григорианскому же календарю восстание началось 19 апреля и было окончательно подавлено 16 мая 1943 года.

На эту тему: Бронислав Каминский и неизвестные страницы Варшавского восстания

Израиль, пожалуй, более прав, чем ООН, в своей традиции. Если вдуматься, то взятие Аушвиц Красной армией - внешнее действие в отношении геноцида евреев. Порабощенных узников спасали, они выступали, скорее, объектом события, и уничтожение было прекращено не столько целенаправленно, сколько как побочный результат Висло-Одерской операции. А вот восстания в гетто - это событие, когда жертвы выступили субъектами истории, и, хотя в большинстве своем они так и остались жертвами, так как шансов на победу у восставших было мало, но часть из них все же вырвалась на свободу, а некоторые продолжили сопротивление. Однако, эта дата - память и о погибших, и о тех, кто выжил.

Эта статья рассказывает как о тех, кто смог уцелеть, несмотря на все, так и о тех, кто им вопреки всему помогал. Да, в тех местах, о которых пойдет речь, было множество и других, прямо противоположных печальных историй, из-за чего Израиль и Украина часто расходятся в оценках трагического прошлого. Но помнить стоит обо всех.

Начнем с главных героев повествования.

Летом 1914 года, за неделю до начала Первой мировой, в селе Коростив у городка Сколе в Галиции (тогда провинция Австро-Венгрии, - ред.), в украинской крестьянской семье родился Илько Савчин.Четыре года спустя война закончилась, Австро-Венгрия распалась, а Галичина досталась Польше, где межэтнические противоречия достигли невиданного напряжения.

Илько Савчин (1914-1964)

В том же уезде в 1930 году, в период проведения Организацией украинских националистов (ОУН) антипольской акции саботажа, в семье еврейского фермера на свет появился Бенек Либляйн.

Он свидетельствует, что от украинцев, разъяренных притеснениями властей, тогда доставалось не только полякам: «Где-то в 1936 году в Сколе в одну ночь у евреев, а это было большинство жителей, были выбиты окна. Помню, как неподалеку в маленьком селе была вырезана еврейская семья - 4 человека. Их похороны стали событием для всего города». Печальные эксцессы не мешали, по словам господина Бенека, детям разных национальностей дружно играть в гылку (украинская детская игра, аналогичная русской лапте, - ред).

О последствиях прихода красноармейцев в 1939 году рассказчик вспоминает двояко. В школе вместо двух языков - основного польского и одного часа в неделю украинского, ввели один русский, тогда ребенку это казалось облегчением. В то же самое время отцу под давлением властей пришлось продать весь скот и жить на накопления. А семья из большой квартиры переселилась в маленькую.

В 1941 году в Сколе пришли венгры, запомнившиеся местным жителям мародерством. Но вскоре их сменили немцы, и евреям небо показалось с маковое зернышко. Часть городка «эвакуировали» уже в сентябре 1941 года. Других, в том числе главу семейства Либляйнов, погнали на принудительные работы: лесоповал, строительство мостов, ремонт улиц. Не платили ни копейки. Семья год перебивалась накоплениями, потихоньку продавая спрятанное зерно, а также одежду - нередко своим бывшим работникам-украинцам.

Потихоньку стали просачиваться слухи о том, что происходит с «эвакуированными», хотя верить в это народ отказывался. В то время, когда вермахт дошел до Сталинграда и Кавказа, в Сколе была проведена «вторая акция». Бенек Либляйн вспоминает, как еврейская полиция, вооруженная дубинками, врывалась в квартиры и вытаскивала соплеменников на центральную площадь. Мать сказала ему: «Беги!»

Бенеку удалось скрыться и даже найти в полупустом городе своего дядю Арона Вильфа с женой и двумя детьми. Чуть позже брат Аарона отдал ему для спасения своего сына Мейера. Беженцев стало шестеро.

Выжить им помогла дружба Арона Вильфа с Михаилом Свистуном,который проживал в Коростове. Трудолюбивый селянин, который в свое время получил от отца небольшой дом в наследство, для своей семьи построил новый. А старый дом, окна которого были закрыты побегами бобов, он приспособил для шестерых евреев. На чердаке оборудовал небольшой тайник на случай обыска. Беженцы переправились в село.

Бенек Либляйн сразу после войны

На эту тему: Варшавское восстание, русские и украинцы

В течение 1942 подполье ОУН - самое мощное в регионе - постепенно наращивало влияние, и Свистун перед началом операции по спасению запросил на нее разрешение у руководителя бандеровского центра в Коростове Илька Савчина. Тем более, что он был свояком, на помощь которого Михаил вправе был надеяться. Кроме того, без его содействия было бы вряд ли возможно осуществить мероприятие. Ведь для шестерых людей надо было покупать еду, и только распределив роли покупателей на нескольких человек, можно было уменьшить подозрения продавцов. Продовольствие в соседнюю комнату носила в основном жена Михаила - Полаха.

В то время как Красная армия форсировала Днепр и штурмовала Киев, немцы стали все чаще проводить облавы, потому беглецам пришлось отправиться из дома в лес. По дороге Мейер сломал ногу. Думая, что теперь он станет смертельным грузом, мальчик попросил Илька застрелить его из винтовки, которую бандеровец носил с собой. Но Михаил имел определенные медицинские знания, вправил перелом и наложил шину. Илько же смастерил носилки, и ребенка доставили в первый приют группы выживания. Через два месяца он начал ходить, а последствия травмы стали едва заметны.

Свистуну в течение полутора лет пришлось вырыть одну за другой три землянки для своих подопечных. Первый бункер, напоминавший медвежью берлогу, располагался под массивным пнем. Но место выбрали неудачно: кругом был вековой лес, который хорошо просматривался. Второй схрон устроили уже в молодом чаще, где кроны деревьев создавали тень. Но в начале 1944 года трехдневный дождь размыл землянку. Поэтому было вырыто и обустроено третье жилье, достаточно высоко в Карпатах, хотя строить там было непросто.

Мейер Вильф. Послевоенное фото

Еду в лесные дебри таскали по очереди Михаил и Илько, и от даров природы отказываться не приходилось. Как-то раз во время сбора грибов беженцы услышали пение - украинский военный марш - и попадали в траву. Как потом узнали, это проходила часть УПА. Но контактов с партизанами - что советскими, что националистическими - беженцы сторонились. В том числе потому, что в округе действовал командир одного из подразделений УПА Сусленич. О нем рассказывали, что его бойцы убивали евреев, прятавшихся в лесах.

В начале 1944 года отношения ОУН с вермахтом из-за наступления Красной армии потеплели, однако до полного взаимопонимания с оккупантами не дошло. Однажды Савчин пришел к еврейским беженцам в землянку и остался на несколько недель. Как вспоминает Либляйн, бандеровец сообщил, что вблизи он организовал нападение на немецкую тюрьму. Его бойцы освободили украинских националистов и евреев, которые были под стражей, поэтому некоторое время Ильку пришлось пересидеть на нелегальном положении.

В свое время в той же землянке вместе с группой выживания по каким-то причинам прятался от оккупантов и брат Михаила Свистуна с женой и ребенком. Бенек Либляйн вспоминает, как мальчик, осмотрев соседей, удивленно обратился к отцу: «Евреи, а рогов и хвостов у них нет».

После возвращения Красной армии, передовых частей которой евреи, пережившие Холокост, тоже опасались, шестеро беглецов вернулись в полуразрушенное Сколе, откуда начали долгий путь - через Польшу и Италию - в США или Израиль. В год окончания Второй мировой войны Мейер и Бенек достигли Палестины, где Бенек перевел свое имя на иврит и отныне стал именоваться Дов.

Около двух десятков лет Дов Либляйн проработал в цинкографии, а после арабо-израильской Шестидневной войны открыл на паях с компаньонами печатный бизнес. От него отошел только в ХХI веке. Опытный предприниматель говорит, что бурное развитие технологий и качества печати требует слишком быстрого обновления оборудования, поэтому собственное предприятие стало слишком дорогим.

Дов (Бенек) Либляйн. Израиль, 2013 год

На эту тему: «Накам». Завещание мстителей

Работа, почтенный возраст и семейные обязанности не мешали заботиться об исторической справедливости. В 1985 году благодаря заявлению Либляйна статус праведника народов мира получил Михаил Свистун. После того, как Советский Союз приказал долго жить, стало безопасно для всех попытаться завершить эту историю и отдать должное и Ильку Савчину.

Дочь бандеровца Ирина, родившаяся в годы войны, рассказала автору этих строк, что отец после ухода немцев участвовал в националистическом подполье, помогал УПА продуктами и одеждой. Два десятилетия спустя после второго прихода советов Илько вполне легально работал на лесоразработках. Он умер в 1964 году.

Для увековечения памяти Илька Савчина как праведника народов мира Дов Либляйн, собрав необходимые сведения, подал заявку в музей-мемориал Яд Вашем. По словам уроженца Галичины, человек, который спас жизнь другому, тем самым спасает и потомков спасенного: «Нас было шестеро. К 1985 году стало уже 26 человек, сейчас еще больше. Например, у меня трое детей, восемь внуков и два правнука. Все живут в Израиле».

—

Александр Гогун,  опубликовано в издании Радио Свобода

Перевод: Аргумент

«Copyright © 2018 RFE/RL, Inc. Передруковується з дозволу Радіо Вільна Європа / Радіо Свобода»

На эту тему:

• Украинцы и Варшавское восстание 1944 года. Российские СС на стороне фашистов
• Варшавское Восстание 
в нынешней коллективной памяти поляков
• СССР – государство-преступник. НКВД – преступная организация. Россия покрывает палачей
• Легендарный майор Вихрь: «Окончательно меня реабилитировали лишь в 1965 году»
• Баптисты Украины, спасавшие евреев в годы Холокоста