Тайна дела отца Медведчука: нацисты, ОУН, КГБ, ГПУ и Гарвард

Версия для печати

Кем на самом деле был отец врага независимой Украины.

Повстанец или коллаборационист? Вокруг фигуры отца украинского политика Виктора Медведчука уже много лет ходит немало легенд. На том, что глава «Украинского выбора» является сыном националиста, акцентировал внимание даже президент России и его кум Владимир Путин. Сам Медведчук не отрицает этой версии: мол, отец был в ОУН, за что в 1940-х его, якобы, и репрессировала советская власть. Зато историк Дмитро Чобит (Дмитро Чобіт - укр.) еще в 2001 году выдвинул предположение, что Владимир Медведчук «имел прямое отношение к принудительному выселению из Украины не менее двух тысяч своих земляков», а к ОУН не имел никакого отношения.

Работая с делами репрессированных украинцев, Радіо Свобода решило разыскать и архивно-следственные материалы по отцу Виктора Медведчука. Расскажем о том, кем на самом деле был этот человек и почему уже после его смерти этим делом интересовались МВД УССР и КГБ, а позже - Военная Генеральная прокуратура Украины, и каким образом и зачем копия этих документов попала в США.

Виктор Медведчук - украинский националист, убеждает президент России ВладимирПутин.

«Не секрет, что его отец был активным деятелем ОУН, был осужден советским судом, сидел в тюрьме и был выслан в ссылку», - заявлял глава России летом 2017 года.

Сам Медведчук себя националистом хоть и «не считает», впрочем, подтверждает, что отец, мол, действительно пострадал из-за «своих убеждений», из-за которых впоследствии уже, якобы, пострадал и он, его сын.

«В советские годы я был адвокатом, а не следователем. Хотя, кстати, очень хотел стать следователем. Но не мог по известным причинам»,- объяснял Виктор Медведчук в 2001 году.

Под «известными причинами» он имел в виду именно биографию отца, осужденного в 1944-м к 8 годам лишения свободы.

Уголовное прошлое Владимира Медведчука в свое время стало «настоящим ударом» для сына, который стремился сделать карьеру в правоохранительных органах Советского Cоюза, утверждает историк Дмитрий Чобит. По его словам, именно это не позволило Виктору вступить в 1971-м в Высшую школу милиции.

Отдел кадров киевского Управления внутренних дел действительно поднимал летом того года во время вступительной кампании дело Владимира Медведчука для «решения дела по существу» по его сыну.

«Уже перед экзаменами молодого абитуриента пригласили в первый отдел и объяснили, что с такой родословной, как у него, ему не только в Высшую школу милиции, но и в любой советский вуз поступить будет трудно»,- резюмирует исследователь биографии Виктора Медведчука Дмитрий Чобит.

Сергей Медведчук

На свою неуспеваемость во времена СССР из-за прошлого отца жалуется и младший сын Владимира - Сергей Медведчук, экс-глава Государственной налоговой администрации в Львовской области, а ныне бизнесмен.

В тему: Медведчук увійде в партію іншого агента спецслужб РФ

«Продолжать карьеру по партийной линии возможности у меня не было, в КПСС меня не взяли. Причина - в отце, из-за которого и у меня, и у Виктора было немало проблем в советские времена»,- объяснял он.

При этом Медведчуки уверяют, что отец никогда не делился с ними своим прошлым, потому что «оберегал от политики».

Что же за историю пытался скрыть от семьи Владимир Медведчук?

Радіо Свобода решило получить на это ответ, ознакомившись в архиве СБУ со следственными материалами по нему. Дело оказалось групповым: вместе с Медведчуком в нем проходило десять человек. Их обвиняли в пособничестве оккупантам, связях с украинским национальным подпольем.

Стоит отметить, что уже после смерти Владимира Медведчука эти материалы неоднократно поднимало КГБ, а затем и Военная и даже Генеральная прокуратура Украины. Кроме того, уже в 2010 году их копия странным образом оказалась в Гарварде не без участия бывшего заместителя Виктора Медведчука в Администрации президента Кучмы. Но обо всем по порядку.

ОККУПАЦИОННЫЙ ДОБРОВОЛЬЦЫ

Было 23 февраля 1944-го, когда старший следователь отдела контрразведки «СМЕРШ», капитан Васильченко пришел с обыском к 26-летнему жителю житомирского села Корнин Владимиру Медведчуку.

Об этом задержании он лично ходатайствовал накануне перед своим начальником, капитаном Пугачевым, отмечая, что «преступная деятельность Медведчука требует всесторонней проверки и расследования», а потому этого человека стоит взять под стражу «для выяснения личности».

Владимиру Медведчуку инкриминировали три статьи: вооруженное восстание, антисоветскую пропаганду и агитацию и участие в контрреволюционной организации. Кем же он был и чем занимался, вызвавший подозрение? Ответ на этот вопрос можно найти в протоколах его допроса.

Следователю задержанный рассказывал, что начал работать с 15 лет: был делопроизводителем в местной управе, но недолго, потому что уже через год вынужденно покинул пост из-за болезни. Инвалид с детства (имел сломанный позвоночник чуть ли не с рождения), он заболел туберкулезом костей (правой пяточной кости и тазобедренного сустава) и поехал на лечение в Киевский ортопедический институт.

Почти четыре года понадобилось Медведчуку, чтобы вернуться к активной деятельности: только в 1938-м он смог восстановиться в райуправе (правда, уже как счетовод), продолжить обучение в школе и даже вступить в комсомол.

А дальше была Вторая мировая. 14 июля 1941 Корнин оккупировали немцы. Уже в декабре Владимир Медведчук добровольно пришел к тогдашнему главе Корнинской райуправы Дятлу с просьбой взять его на работу. Ему отказали.

Во второй раз он попытался устроиться сюда в марте 1942-го. На этот раз глава районной управы Дмитрий Грабарь взял Медведчука на должность статистика земотдела. В этой роли Владимир пробыл до осени, после чего, как счетовод, перевелся в финотдел и проработал там, по его словам, до момента, когда Корнин оставили немецкие войска - то есть до 5 ноября 1943 года.

Но был ли причастен Медведчук в течение своей работы в оккупационной райуправе к вывозу местных жителей на принудительные работы в Германию? Сам он убеждал, что с трудовым отделом, который формировал списки остарбайтеров, которых из Корнина с апреля 1942 по май 1943 года в целом выслали почти 1700, не сотрудничал.

В то же время другой подозреваемый по делу - Валентин Превар,- который руководил этим трудовым отделом, сообщал, что Медведчук пусть и недолго (всего две недели), но был одним из его писарей.

ОУНОВСКОЕ ПРОШЛОЕ

Между тем кратковременное официальное сотрудничество в райуправе было не всем, что объединяло Медведчука и Превара. Как следует из протоколов допросов, они знали друг друга с детства.

Именно Превар, по словам Медведчука, в апреле 1942 года привлек его к Организации украинских националистов: сначала давал тайно читать тематическую литературу, а затем предложил самому приобщиться к ОУН.

«... Он объяснил мне, что ОУН борется за создание независимой Украины. Я ему сказал, что независимую Украину нам не построить, нет сил,- рассказывал Медведчук следователю Пугачеву. - Превар на это мне сказал, что сейчас идет война Германии с Советским Союзом, у ОУН есть украинская повстанческая армия, с помощью которой мы, националисты, построим независимую Украину, я с этим аргументом Превара согласился и дал ему согласие стать членом ОУН».

А вот как сам Превар несколько позже - 8 марта 1944 года - описывал мотивы привлечения Медведчука: «... ближе я познакомился с Медведчуком в 1941 году, часто заходил к нему слушать радио. Во время этих встреч мы вели разговоры на политические темы, где Медведчук высказывал антисоветские настроения по колхозам. Видя его антисоветский настрой и находясь уже в то время в оуновской организации, я начал давать ему читать националистическую литературу».

Из протокола очной ставки от 29 марта 1944 года между Медведчуком и Преваром следует, что речь идет именно о бандеровской ОУН.

Чем же занимался Медведчук в ОУН? В его задачи якобы входило проведение разъяснительной работы среди молодежи и распространение оуновских материалов. Он, мол, даже смог привлечь двух новых членов - Тихона Глыбу и Ивана Мельника, став после этого по инициативе Превара руководителем оуновского звена. По словам последнего, арестованный также хотел привлечь к ОУН жителя Мохначки по фамилии Фещук, впрочем, ему это не удалось.

Между тем сам Медведчук отмечал, что Фещука привлекал к ОУН не он, а вышеупомянутый Мельник, и вообще оуновские листовки он лично распространял лишь однажды и только в Корнине, а в других селах этого не делал, хотя и докладывал Превару о выполнении задания.

«Лично я после ареста и освобождения Превара немцами понял, что Превар не стал демонстрировать активность и я начал постепенно отходить от практической деятельности. Вот чем объясняется то, что часть оуновской литературы мной не распространялась среди населения, хотя я имел задание»,- рассказывал следователю Медведчук.

ДЕСЯТИЛЕТИЯ ЖАЛОБ

14 апреля 1944-го Владимира Медведчука приговорили к 8 годам лагерей и 4 годам ограничения в правах.

В течение отбывания своего срока в Херсонской закрытой спецколонии для инвалидов он неоднократно пытался добиться пересмотра дела, писал кассационные жалобы на имя генпрокурора СССР.

В них он подчеркивал, что «категорически не признает» инкриминируемые ему деяния, ведь следствие и суд «были несправедливыми» и построенными на «голословных предположениях». Уверял, что на оккупированной территории остался из-за своей инвалидности, а в райуправе в то время «только учился на счетовода» и якобы даже «помог целому ряду молодых людей уклониться от отправки на принудительные работы в Германию». Утверждал, что хоть и читал вместе с Глыбой и Мельником националистическую литературу, но никто из них «не разделял этих взглядов» и не собирался присоединяться к ОУН.

В тему: Виктор Медведчук: во власть — по костям. Агент «Соколовский»

«Я незаметно для себя оказался из-за своей беспечности и легкомыслия в плену врага, от которого уйти было опасно, потому что у них существовал, если можно так выразиться, лозунг: «Кто однажды заглянул в наше подполье, тот должен работать в нашу пользу или погибнуть», - писал Медведчук.

В жалобе за 1947 год он утверждал, что, якобы, «вернул все до единой» выданные ему Преваром пропагандистские листовки, а уже в аналогичном письме за 1955 год отмечал, что на самом деле их сжигал.

Чтобы повысить вероятность пересмотра дела, Медведчук апеллировал и к своему тяжелому физическому состоянию, акцентируя, что дальнейший срок отбывания ему, инвалиду, «кажется непосильным». Впрочем, это не помогло и приговор оставили в силе.

После отбытия всего 8-летнего срока Владимира Медведчука отправили в Красноярский край, откуда он продолжил писать свои жалобы, но уже с просьбой о реабилитации.

Так, например, в письме за 1955 год он уверял генпрокурора СССР, что к началу Великой Отечественной войны «даже не знал» о такой организации, как ОУН, и «никогда ее членом ни был и не думал быть».

Но уже в декабре 1961 года в жалобе на имя председателя Совета Министров СССР и первого секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущева Медведчук снова утверждал, что в ОУН таки был, но убеждал, что привлекли его туда насильно.

«Предложение было сделано специально в присутствии незнакомого мне человека, который на это заявил: « Вот так, друг, выбирай для себя, что лучше: жить или не жить, потому что мы люди из того подземелья, из которого выхода нет никому, - отмечал Медведчук. - Я растерялся и дал свое согласие ... Я прошу понять меня логически правильно и, исходя из моего психологически-нравственного состояния: что в таком случае я должен был делать?»

При этом он добавлял, что никогда не чувствовал себя в душе и идейном воспитании «украинским буржуазным националистом».

«Но в действительности вы только представьте себе, какой я из себя: сам горбатый, рост 150 см, нога правая короче на 5 сантиметров в бедре, не сгибается и к тому же в то время я ходил на костылях и в корсете. Можете себе представить, какой из меня подпольщик, и что я мог сделать, когда я на дальние расстояния не мог передвигаться»,- отмечал Медведчук.

Писал он и о пытках и давлении, которые претерпел от следователей во время досудебного рассмотрения его дела, из-за чего потом оговаривал себя как на допросах, так и в суде, горько плача. Поэтому, Медведчук просил пересмотреть свое дело, чтобы не чувствовать пятна, которое его «морально угнетало». Но реабилитации в то время он так и не добился.

РЕАБИЛИТАЦИЯ «ПО ПРИКАЗУ»

Рассказывая об отце, Виктор Медведчук утверждает, что его оправдали в 1991-м. Но это неправда.

Владимира Медведчука реабилитировали на 4 года позже - в 1995-м - по решению временного и.о. военного прокурора Центрального региона Украины, полковника юстиции Милостивого.

Почему этого не произошло раньше, в том же 1991-м - сразу после принятия соответствующего закона о «О реабилитации жертв политических репрессий на Украине»? По словам военного прокурора в отставке Андрея Амонса, который готовил оправдательное заключение по делу Владимира Медведчука, родные мужчины могли просто не ходатайствовать именно в этот период о его реабилитации.

«Если осужденных по статье 54-10 тогда реабилитировали автоматически, то по оправдание репрессированных по статьям 54-2 и 54-11 нужно было обращаться только самостоятельно»,- объясняет он.

Амонс уверяет, что Виктор Медведчук лично его не просил реабилитировать отца.

«Это, очевидно, связано с тем, что как субъект Медведчук считает, что он может общаться только с высшим руководством. И по делу его отца мне просто поступил приказ срочно рассмотреть, и я вынужден был заказать ее лично, - вспоминает экс-прокурор. - Вы же видите, что дело рассматривал сам начальник отдела, а не кто-то из рядовых прокуроров. Поэтому пришлось отложить все другие дела и заняться непосредственно Медведчуком во внеочередном порядке».

По словам Амонса, просьба рассмотреть дело Владимира Медведчука в 10-дневный срок поступило к нему от тогдашнего военного прокурора Киевского военного округа генерал-майора Милостивого. Вот почему ходатайство от родных Медведчука не найти в материалах самого архивно-следственного дела.

«Я думаю, что скорее всего это был депутатский запрос. Тем более, что со сроком рассмотрения были поставлены четкие рамки - несколько дней, - а мы такие исключения делали только для депутатов, в соответствии с законом. Не только в прокуратуре, но и в суде», - отмечает он.

Впрочем, по состоянию в 1995 год Виктор Медведчук еще не был депутатом Верховной Рады.

«Значит, кто-то его продвинул, потому запрос был очень срочный»,- добавляет Амонс.

Он вспоминает, что такая спешка даже уложила его тогда на больничную койку: из-за безумной нагрузки (ведь параллельно приходилось рассматривать и другие дела) и большого объема материалов по Владимиру Медведчуку работать приходилось по ночам, поэтому впоследствии случился сердечный приступ.

Но больше всего Амонс тогда удивила, как он говорит, равнодушию сына реабилитированного.

«Если он обращался уже в следующие инстанции, чтобы быстро рассмотрели, а потом как-то даже не подошел за справкой о реабилитации ... У нас обычно люди приходили, некоторые даже прибегали, потому что они были заинтересованы ее получить, а здесь ...» - замечает экс прокурор.

Зато Виктор Медведчук лично забрал из архива СБУ паспорт, аттестат отца и три медицинские справки только в 2000-м, о чем свидетельствует расписка.

СЛЕД ГПУ

Казалось бы, история об отце Виктора Медведчука на этом должна закончиться. Впрочем, впереди - самое интересное.

Между 825 страниц трех томов архивно-следственного дела, в котором фигурирует Владимир Медведчук, особое внимание привлекают два документа. Первый - датирован 2005 годом. Это - обращение Генеральной прокуратуры Украины в Отраслевой государственный архив СБУ. В нем полковник Козачук просит архивариусов предоставить возможность представителю ГПУ ознакомиться с этими материалами «для составления мотивированного заключения».

Работать с делом тогда поручили полковнику Николаю Туркоту. Он подтвердил, что действительно изучал эти архивные материалы «и выполнил свои служебные обязанности от А до Я», однако предоставить любые детали отказался, сославшись на то, что ему требуется разрешение от руководства.

Радіо Свобода направило запрос с соответствующей просьбой о комментарии в ГПУ, впрочем, представитель Генпрокуратуры Андрей Лысенко сообщил, что информация, которой владеет Туркот, имеет ограниченный доступ и поэтому разглашать ее журналистам они не будут.

СЛЕД КГБ

Но более интересным выглядит другой документ, в котором фигурируют фамилии представителей 2-го и 5-го управления КГБ УССР. В 1981 и 1986 годах они знакомились с делом для составления характеристики на Медведчука. Однако, учитывая, что Владимир к тому времени уже умер, с этими документами, очевидно, интересовались уже с учетом его сыновей.

Радіо Свобода выяснило, что на самом деле Комитет государственной безопасности интересовался делом Владимира Медведчука по меньшей мере четыре раза. Например, в 1978 году. Вероятно, именно из-за деятельности одного из сыновей репрессированного - Виктора - который в это время начинал свою карьеру как адвокат Киевской городской коллегии адвокатов.

Почему именно его? Потому что дело изучали представители 5-го Управления Комитета госбезопасности, которое, в частности, занималось диссидентами, и позже Виктор Медведчук уже сам принимал участие в политических процессах над инакомыслящими как государственный защитник.

Через 4 года, в 1981-м, документы относительно Владимира Медведчука, который к тому времени умер, снова вытащили из ящика. На этот раз ими заинтересовалось 2-е управление Комитета госбезопасности (фактически контрразведка). В устном порядке их запросил на ознакомление майор Юрий Климук.

Что это могло означать, на условиях анонимности пояснил бывший контрразведчик СБУ: «Почему 1981-й и 2 управления засветилось? Виктор Медведчук мог быть задействован в активных мероприятиях по контактам с диаспорой, которая в то время как раз пыталась выйти на помощь советским диссидентам. И не исключено, что именно адвокат (Виктор Медведчук был, в частности, адвокатом Василия Стуса, Юрия Литвина, Николая Кунцевича и других - ред.) использовался в качестве того контактера, который официально якобы мог передавать какие-то данные за границу, но на самом деле занимался перехватом информации от диаспоры, которую она пыталась донести до осужденных в СССР».

В 1986-м дело Владимира Медведчука оказалось в Красноармейском отделе Комитета госбезопасности города Львова.

В то время младший сын репрессированного Сергей Медведчук работал инструктором Красноармейского райкома комсомола Львова и как раз хотел вступить в партию, ведь комсомольский возраст у него на тот момент заканчивался. Вероятно, именно поэтому в Комитете снова заинтересовались делом его отца (кстати, Сергея в КПСС тогда так и не приняли).

Действительно ли это было так, Радіо Свобода спросило у бывшего сотрудника Красноармейского отдела КГБ во Львове Ивана Кмеця, который знакомился тогда с делом Владимира Медведчука. Впрочем, он утверждает, что не может вспомнить даже такой фамилии, а потому, предполагает, что основание для ознакомления с этими документами было заурядным, не связанным со вступлением в партию, а конкретно запрос, вероятно, поступил из областного управления КГБ и не был инициативой руководства местного отдела.

ПОДАРОК АМЕРИКАНЦАМ

Отраслевой государственный архив СБУ - не единственное место, где сейчас хранится дело, в котором фигурирует отец Виктора Медведчука. Ее копию, например, можно найти и в библиотеке Украинского научного института Гарвардского университета.

Василь Базив

В Гарварде объясняют, что эти документы оказались у них благодаря западному политологу Тарасу Кузьо, который в 2010 году передал им их в качестве подарка.

Кузьо говорит, что делал это не по собственной инициативе, а по просьбе бывшего подчиненного Медведчука Василя Базива, которого, в свою очередь, попросил об этом уже сам Виктор Медведчук. Базив тоже называет себя посредником в этом деле.

«Я был здесь, так сказать, в качестве посредника ... - рассказывает он. - Но я уже не помню, кто там был инициатором: или Медведчук, или Кузьо ... Нет, таки Кузьо был инициатором передать в Гарвард, мол, если Медведчук хочет, чтобы дело его отца сохранилась во веки веков, то он это может с большой радостью сделать».

Тарас Кузьо

Тарас Кузьо тем временем объясняет свою роль в этой истории так: «Базив не имел контактов на Западе и не говорил по-английски, поэтому он начал переговоры об этом со мной (единственным знакомым ему человеком с Запада из академических кругов), и я предложил передать эти материалы в Украинский научный институт Гарварда и редактору «Летописи УПА» Петру Потычному. Он согласился и дал мне две копии этого дела. Все».

Почему Виктор Медведчук в 2010-м захотел, чтобы дело его отца попало за границу да еще и в Америку, против которой он публично выступает, Василю Базиву сказать трудно. А вот Тарас Кузьо считает, что таким образом этот политик, вероятно, стремился показать себя на Западе как националиста через призму дела отца.

В Гарварде тем временем отмечают, что не могут вспомнить случаев за последние 8 лет, когда бы исследователи интересовались у них копией этих документов и еще и исключительно учитывая фигуру Медведчука.

КАЖУЩИЙСЯ ГЕРОИЗМ

А вот некоторые из украинских историков своим вниманием Владимира Медведчука не обошли. Например, Ярослав Лялька и Павел Романюк, которые героизируют его в книге «Стара сіль: героїзм і трагедія родів Преварів, Медведчуків, Лисаків, Лазірків, Головацьких, Юрківих, Фарилів, Кудлів, Хом'яків та ін. національних подвижників», изданной во Львове в 2002 году.

Раздел, посвященный Владимиру Медведчуку отличается не только его героизацией, но и рядом неточностей. Так, например, утверждается, что во время немецкой оккупации он якобы был арестован гестапо или распространял антифашистские листовки, но архивно-следственные материалы доказывают, что это неправда.

Можно ли Владимира Медведчука действительно считать героем, объясняет исследователь истории освободительного движения Владимир Вятрович, который в свое время изучал это дело.

«Из известных ныне архивных документов не следует того, что он был каким-то чрезвычайно активным участником подполья. Конечно, что, возможно, на следствии он не рассказал всего, чем занимался. Но с другой стороны, сейчас уже должны били найтись какие-то дополнительные документы о его участии в ОУН, но их до сих пор так и нет. То есть, он мог иметь контакты с подпольем и сотрудничать с ним, но, очевидно, не принадлежал к тем людям, которые посвятили себя активной повстанческой борьбе», - резюмирует Вятрович.

Почему же в таком случае Лялька и Романюк описывают жизненный путь Владимира Медведчука как героя? Ответ дает украинский историк, член редколлегий ряда изданий об украинском освободительном движении Николай Посивнич. Он связывает комплиментарный характер книги с финансированием этого издания самими Медведчуками.

«История создания этой книги берет свое начало с тех времен, когда младший брат Медведчука Сергей активно действовал у нас на Львовщине, и надо было отбелить и показать для общества, что они якобы большие патриоты. Именно поэтому они принялись искать в нашей национально-патриотической среде тех, кто готов был бы о них написать в нужных тонах. Ходили слухи потом, что Лялька и Романюк якобы написали это им за очень большие деньги на то время»,- вспоминает Посивнич и добавляет, что позже коллеги отвернулись от этих людей именно из-за их сотрудничества с Медведчуками.

К слову, сам Виктор Медведчук заверял, что, якобы, «никогда не будет кричать на западной Украине, что пострадал за национальную идею».

*****

Итак, как следует из анализа дела, утверждать, что отец Виктора Медведчука был активным участником украинского националистического подполья, нельзя: его принадлежность к ОУН хотя и не стоит полностью отрицать, однако те задачи, которые он мог выполнять, никак нельзя расценивать как «борьбу за национальную идею».

Архивные документы рассказывают о нем, как о человеке, который стал заложником своего физического состояния и собственных страхов, а его кассационные жалобы и просьбы о реабилитации показывают непоследовательность его жизненной позиции.

С другой стороны, архивно-следственные материалы по Владимиру Медведчуку позволили подробнее взглянуть на то, каким образом один из его сыновей продвигался по карьерной лестнице во времена Советского Союза.

В тему: Виктор Медведчук: к власти по костям. «В криминальном мире таких называют «отморозками»

«Почему Виктора Медведчука можно охарактеризовать как лояльного к советскому режиму? Это мог быть его собственный протест против отца, которого он мог обвинять в несчастьях своей семьи (например, в ссылке в Сибирь). Или же это мог быть просто стокгольмский синдром, когда жертва становится лояльной к своему насильнику»,- предполагает политолог Тарас Кузьо.

Обнаруженные Радіо Свобода материалы также позволяют говорить о том, что, начиная с 1978 года и вплоть до распада СССР, имя Виктора Медведчука неоднократно упоминалось в оперативной внутренний переписке кагэбистов. А некоторые из ее эпизодов дают основания предполагать, что такой интерес КГБ к этой персоне мог быть неслучайным.

ИНФОРМАЦИЯ О ПОИСКАХ В АРХИВАХ

В рамках реформы декоммунизации, Украина предоставляет свободный для каждого доступ к документам бывшей советской спецслужбы - ЧК-НКВД-КГБ. Обратиться в архив можно лично или написать электронное письмо. Это право предусмотрено Законом «О доступе к архивам репрессивных органов коммунистического тоталитарного режима 1917-1991 годов».

Вашему вниманию руководство: как искать в архивах «Право на правду».Также, вы можете попробовать найти материалы в Электронном архиве освободительного движения, где доступны онлайн более 24 000 архивных документов.

Софія Середа, Володимир Бірчак. Photo: RFE/RL Graphics; Радіо Свобода

• Агент влияния. «Армия», бизнес и лобби Виктора Медведчука
• Чечетов: Виктор Медведчук незаконно завладел домами, на месте которых построил свой дворец
• ... И безнаказанно глумится Виктор Медведчук
• Виктор Медведчук и Ко: бизнес на жизнях и горе
• Как Медведчук и Ко «впаривают» уголь Украине
• «Странная война» за Таможенный союз. И за Медведчука?
• Виктор Медведчук — герой Майдана и ценный работник?
• Виктор Медведчук: «разводящий»
• Как кум и друг Путина «агент Соколовский» заставляет себя слушать даже Порошенко
• Дьявольская цепочка: Виктор Медведчук — Оксана Шкода — донецкие террористы
• Кризис ФСБ
• Виктор Медведчук: пора на допросы
• При Порошенко Медведчук не сядет. А при патриотической власти — сбежит
• Сажать в тюрьму «агента Соколовского»- Виктора Медведчука будет вся Украина