«За пытки пленных на Донбассе несет ответственность Россия»

Версия для печати

Пока не будут освобождены из плена все наши солдаты и гражданские заложники — война не закончится. Точной численности пленных и пропавших без вести украинцев не знает сегодня никто. Как ищут пропавших и вызволяют плененных.

Олег Веремеенко, очевидно, не нуждается в особом представлении. Он активно принимал и принимает участие в самых резонансных событиях Украины. Голодал под «Украинским домом», протестуя против языкового закона Колесниченко-Кивалова (хотя в быту общается преимущественно на русском), был ранен «Беркутом» год назад, освещая события Майдана как журналист.

Сейчас он возглавляет группу волонтеров-юристов проекта Prisoners of War UA Project (в переводе — военнопленные), занимающихся юридическим сопровождением в Европейском суде по правам человека процесса освобождения пленных на Донбассе. Они работают при Украинском Хельсинском союзе по правам человека.

Проект имеет партнерские офисы в Киеве, Днепропетровске, Одессе и Лондоне. Помощь в освобождении пленных оказывают британские юристы во главе с известным адвокатом Филиппом Личем (Philip Leach). «За девять месяцев работы сформировалась и база тайных волонтеров, которые и днем, и ночью получают очень важную для нас информацию о заложниках на Донбассе. А дальше — дело за нашей группой молодых юристов», — отмечает Веремеенко.

Он сравнивает волонтеров-юристов с самураями: «Самурай без клана не самурай, — писал Ямамото Цунэтомо в своем трактате по бусидо. Наша правозащитная группа также напоминает клан. В одиночку работать очень сложно, потому что система тебя «съест»... Украина, на мой взгляд, недалеко отошла от Средневековья, живем по законам феодализма, где нет судов, а почти все решают олигархи, группы влияния...

Фото: Макс Требухов

В достаточно неприметном и маленьком помещении Украинского Хельсинского союза на Подоле в Киеве, где и работает группа волонтеров проекта по пленным, работают два десятка юристов. Столы и шкафы заставлены кодексами и папками.

«Как только мы начали работать, то не имели даже помещения, где собраться, не говоря уже о том, что не было средств и технической возможности отправлять запросы в Евросуд, — вспоминает адвокат. — Через знакомых знакомых находили каких-то предпринимателей, которые, бывало, посреди ночи открывали нам свои офисы, и мы отправляли „полотнища“ факсов в Страсбург».

В одной из комнат на стене прикреплены фотографии десятка

пленных. «Такую практику визуализации я увидел в одной американской адвокатской конторе, — показывает Веремеенко. — Это служит своеобразным напоминанием, чтобы все, начиная от адвокатов и заканчивая тетей Наташей — уборщицей, понимали, для чего мы работаем».

С конца августа прошлого года волонтеры-юристы подали более 100 индивидуальных исков в Евросуд по пленным и пропавшим без вести бойцов на Донбассе. Кроме этого, обратились в международный суд с двумя коллективными исками в интересах пленных бойцов батальона «Донбасс» против Российской Федерации.

Более восьмидесяти освобожденных солдат — подопечные этой группы волонтеров. Около 50 из них — плененные под Иловайском «жители Донбасса», которых освободили во время последнего массового обмена.

Фото: Макс Требухов «LB.ua»

О проекте

Проект по освобождению пленных Prisoners of War возник еще со времен аннексии Крыма, когда на полуострове начали похищать журналистов и активистов.

«Тогда мы еще не знали, что ситуация будет разворачиваться так масштабно, скорее, надеялись на единичные такие случаи. Как только увидели массовые похищения людей в Крыму, обратились к международной правозащитной практике», — рассказывает Веремеенко.

В частности, в 2004 году Евросуд принял решение по делу «Илашку и другие против Молдовы и России», которым признал незаконным задержание и содержание в местах несвободы нескольких граждан в Приднестровье, где в то время находилась 14-я армия РФ. «Этим решением Евросуд признал ответственность России за незаконное содержание под стражей этих людей.

Кроме того, ЕСПЧ признал, что территория Приднестровья находится de facto под контролем РФ, учитывая то, что там размещены ее регулярные войска и военная техника, а так же ту поддержку, которую она оказывает сепаратистам.

А значит, за незаконные аресты, незаконное содержание под стражей людей на этой территории несет ответственность та страна, чьи войска там находятся. Эта ситуация очень похоже проецируется на события в Крыму и теперь на Востоке. Никто не сомневается в присутствии там российских регулярных войск. А значит, за все, что там происходит, несет ответственность РФ», — замечает адвокат.

О пленных

«Женевские конвенции устанавливают правила обращения с пленными, как с комбатантами, так и некомбатантами. Как одних, так и других не имеют права пытать, калечить, им должны обеспечить минимальные условия для нормального существования: отапливать помещение, выводить в туалет, давать воду и кормить хотя бы два раза в день. Если лицо совершило военное преступление, то его должны судить. Но обеспечить ему право на защиту, провести следствие и т.д. Что творится на Донбассе? Полный правовой хаос!» — говорит адвокат.

В Женевской конвенции, добавляет он, также говорится о том, что нельзя держать людей в плену более трех месяцев. «Еще со времен Первой мировой войны врачи заметили, что пленные очень быстро худеют из-за нервов, отсутствие сна, плохого питания и тому подобное. За месяц-два, как правило, теряют до половины веса тела. Я уже не говорю о посттравматическом синдроме и потребности в помощи психиатра, психолога, чтобы выйти из этого состояния», — говорит адвокат.

«Для содержания заложников, как правило, используют помещения военкоматов, интернатов, ЗАГСов, то есть здания, которые укреплены оконными решетками, прочными дверями и т.д. — рассказывает Веремеенко. — Летом некоторых пленных вообще держали в открытых клетках 2×2 метра на улице. Помещали туда 15 солдат. В ЗАГСе в Луганске держали около 30 человек в комнате площадью 15 квадратных метров, то есть по пол-квадратного метра на человека».

«А в Мариновке Донецкой области ребят посадили в глубокий резервуар для воды, сверху накрытый люком. Ночью приходили боевики и бросали кирпичи им на головы. Одному спящем солдату выбили глаз. Такие пытки над людьми — недопустимы!» — отмечает адвокат и добавляет: «Хотя в ЛНР, по нашим данным, уже не издеваются над пленными.

Сейчас на уровне руководства самопровозглашенных республик уже есть понимание Женевской конвенции, а потому минимальных стандартов стараются придерживаться. Но над пленными могут поиздеваться еще во время перевозки их в помещение, в котором их будут содержать».

Веремеенко практически не рассказывает истории пленных, делами которых занимается. Чтобы не навредить им или их родственникам. И убежден, что за пытки боевики должны нести наказание. «Но кто же будет отвечать? Как доказать эти факты? И к кому обращаться?» — спрашиваю. «Мы живем в XXI веке. При большом желании можно все доказать. Есть фото, видео, свидетели, с помощью которых можно восстановить картину событий. Наиболее абсурдное то, что боевики сами и выставляют эти материалы в интернет ... Поэтому найти материалы, которые подтверждают их преступления, несложно. Пока Украина и Россия являются членами Совета Европы, до тех пор наши граждане имеют право добиваться справедливости через Евросуд», — отмечает адвокат.

«Я уверен, что пока не будут освобождены из плена все наши солдаты и гражданские заложники — война не закончится», — добавил он.

О добровольцах

Об отношении к добровольцам, находящихся в плену, Веремеенко говорит: «Спасибо, что живы!» «Не секрет, что террористические группировки на Донбассе, захватывая в плен артиллеристов, разведчиков или добровольцев, часто расправляются с ними сразу. Поэтому основное правило — в случае попадания в плен называть себя добровольцем нельзя, даже если вы сами пришли в военкомат. Тем более, что всех добровольцев официально закрепляют за определенными воинскими частями», — говорит он.

Согласно Женевской конвенции, которой руководствуется Евросуд, участники боевых действий, попавшие в плен, во время допросов обязаны назвать только свою фамилию, имя, отчество, дату рождения и воинское звание. Офицеры должны отдавать честь только равным по воинскому званию и начальнику тюрьмы. «Остальную информацию о себе, своих боевых побратимах, воинском подразделении и т.д. конбатанты могут не рассказывать», — добавляет.

О Евросуде

Обращения в Евросуд теперь, по словам адвоката, происходят по наработанной схеме.

«Когда мы подавали первые жалобы в Страсбург о похищении людей в Крыму или в Славянске, нужно было доказать, что к этому причастна и Россия, поскольку ее войска зашли на эти территории. РФ же активно открещивалась от этого. Даже российский уполномоченный по правам человека при Евросуде Георгий Матюшкин присылал нам под копирку написанные ответы, мол, я — не я, и хата — не моя ... Теперь в присутствии российских военных на территории Украины ЕСПЧ не сомневается», — рассказывает Веремеенко.

В тему: Пропавший безвести Эдем Асанов найден мертвым в Евпатории

Фото: Макс Требухов

Для подачи жалобы в Евросуд юристы собирают пакет документов.

«Первое — родственники или знакомые лица, попавшегоа в руки террористов, должны написать соответствующее заявление в любом райотделе милиции. Если его отказываются принимать, записывайте фамилию и имя милиционера, звоните по номеру „102“ и сообщаете об этом. Ему должны перезвонить и напомнить о приказе министра МВД Арсена Авакова принимать такие заявления в срочном порядке. Из милиции нужно взять справку или талон-уведомление, подтверждающее, что вы там были», — говорит адвокат.

«Второе — нужно отправить телеграмму в СБУ, где есть специальная рабочая группа по вопросам пленных. В заявлении пишете: прошу заняться поиском моего родственника или знакомого. И оставляете свои контакты.

Третье — нашим юристам нужно максимум информации об исчезнувшем человеке. Важны, в частности, доказательства попадания ее в плен. Это может быть информация о телефонном звонке пленного или показания свидетелей, которые его видели в подвале боевиков, а также любые фото или видеодоказательства, на которых можно узнать разыскиваемого человека», — объясняет адвокат.

Более того, по словам Веремеенко, недавно террористические группировки ЛНР и ДНР образовали специальные комиссии по вопросам пленных, где можно уточнить информацию о пленных боевиках и даже передать передачу из продуктов или лекарств.

Обращение в Евросуд, скорее, субсидиарная мера помощи тем, о ком «забыли» силовики или переговорщики, признается Веремеенко.

«Евросуд отвечает очень оперативно: в течение суток — максимум двух посылает письмо (так называемая коммуникация), в котором предписывает правительствам РФ и Украины предпринять определенные шаги, чтобы установить, где находится пропавший человек и убедиться в срочном его освобождении в случае попадания в плен», — добавляет адвокат.

А дальше — дело за силовыми ведомствами России и Украины. «Фактически через Евросуд мы можем давить на правительства двух стран, особенно России, представители силовых ведомств которой часто лично допрашивают пленных на Донбассе. На практике письмо Евросуда заставляет правительства двух стран начинать переговоры об освобождении конкретного пленного», — объясняет адвокат.

Об ошибках пленных

Юристы советуют родственникам или знакомым пленного следовать их рекомендациям и постоянно сообщать любую «свежую» информацию о

нем. «У нас было обращение по одной женщине, которая попала в плен на Луганщине. Мы подали жалобу в Евросуд, ее освободили, — рассказывает Веремеенко. — Она не имела документов, как и все те, кто выходят из плена. Поэтому возникли проблемы с эвакуацией. Мы просили ее по возможности остановиться у кого-то из знакомых, пока не найдем возможности забрать ее с оккупированной территории.Однако, она не послушала, и на следующий же день после освобождения решила сама забрать свой ​​паспорт у боевиков. Пришла в комендатуру, и ее снова забрали в подвал, обвинив в том, что она якобы шпионка. Это — пример того, как делать не надо...»

«А теперь надо пройти тот же путь для ее освобождения. Будем надеяться, что освободить ее из плена удастся оперативно», — добавил он.

В тему: 400 украинцев остаются по-прежнему в плену у террористов, — Семенченко

Об «условно» освобожденной части Донбасса

Часть Донецкой и Луганской области, которая находится под контролем украинских военных, Веремеенко называет условно освобожденной, но не менее

опасной. «К нам обращаются по исчезновению людей и на этой территории, где будто бы действуют украинские законы. Был случай, когда солдат вышел с базы вечером в магазин и исчез. Такие случаи — не редкость. Поэтому правила безопасности там также никто не отменял», — отметил он. «В таких городах сотрудники МВД переходили на сторону ДНР \ ЛНР целыми райотделами.

После освобождения территорий от боевиков и регулярных войск РФ никого из предателей так и не привлекли к юридической ответственности. Люди могут „перекраситься“, повесить другой флаг, но в сердце остаются такими же. Каждый — при своих взглядах. Днем — это мирное население, а ночью — помощники боевиков-террористов», — добавил он.

В качестве примера адвокат вспоминает историю задержания одного из жителей Донецкой области: «Наши ребята задержали в поле дедушку на велосипеде, у которого в кармане было четыре «мобилки». Когда он видел скопление украинских военных, он незаметно бросал неподалеку от техники эти телефоны, а через 5 минут начинался обстрел, прилетали «Грады», «Ураганы».

О мошенниках

«На теме пленных пытаются нажиться мошенники. Они охотятся в соцсетях за любой информацией о них, звонят им и требуют денег», — рассказывает Веремеенко.

Чтобы проверить достоверность от звонящего человека, Веремеенко дает несколько советов: «Во-первых, попросите дать трубку своему родному, мол, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. А затем поставьте контрольный вопрос, ответ на который можете знать только вы и этот человек.

Если речь идет о мужчине, то спросите, например, где и при каких обстоятельствах вы познакомились. Убедившись, что это действительно человек, которого вы ищете, старайтесь узнать, где он находится, кто его удерживает. И еще. Ни при каких обстоятельствах — не обещать и не платить террористам выкупы, потому что можете не получить пленного и потерять деньги».

«Любую информацию передавайте своим адвокатам, а также — силовикам (переговорщикам, СБУ или Минобороны), которые формируют списки на обмены в порядке приоритетности», — добавил он.

***

Контакты волонтеров проекта:

[email protected],fax (044) 417-4118, tel. 0633600911 (SMS) или 099-302-7566.

Helsinki.org.ua Prisoners of War UA Project \ Почтовый адрес: Киев, индекс 02206, а\я № 42

Карточка Приват Банка для пожертвований волонтерам: 5211 53 74 1676 4863

Карточка FIDOBank ( штука) № 2520020156450.

—

Виктория Матола, опубликовано в издании  Lb.ua

Перевод: Аргумент

В тему:

• 135 дней в плену у «ЛНР». Рассказ журналиста из Харькова
• Дважды в плену
• Как я был «робокопом» в плену у «ДНР»
• Побывавший в плену у боевиков горняк рассказал о своем похищении. Видео
• В плену у ДНР: рассказ освобожденного волонтера
• Журналистка Громадського ТВ Настя Станко рассказала что такое быть в плену у луганских боевиков