Антин Мухарский: В Украине критическая масса населения является биомассой

Версия для печати

Орест Лютый о тупом совке, апологии жлобства и необходимости украинской культурной экспансии.

У него много имен, ипостасей, ролей: телеведущий, театральный актер, лидер объединения «Союз свободных художников», шоумен и импресарио, культуртрегер и, наконец, многодетный отец. В последнее время он испытал очередное перевоплощение и стал Орестом Лютым, исполнителем остро сатирических перепевов на патриотическую тематику одиозных произведений русской попсы и шансона в рамках проекта «Кроткая украинизация».

В жизни он очень яркий, веселый, наблюдательный и, что главное для художника, неравнодушный человек.

Как построена система отношений между его различными личностями и как удается совмещать финансовый и художественный успехи, «Тижню» рассказал преимущественно сам Антон Мухарский с едва заметными вкраплениями всех других его альтер эго.

Без национальной самоидентификации ни одно государство не может состояться. Но рядом всегда наш «старший брат», который четко отслеживает все эти механизмы. Самое большее — дает поносить вышиванки, попеть патриотические песенки, поиграть в интеллигентские протесты. Но основной массы населения это вообще не касается.

Культурная экспансия — одно из главных средств воздействия и борьбы в современном мире. Более того, средств подчинения определенных территорий. Глобальные конфликты сейчас ведутся исключительно в геополитической и геоэкономической плоскостях, но, впрочем, внешнюю форму имеют культурологическую. Украина находится в ситуации, когда большая часть ее территории подпадает под влияние русской массовой культуры.

За последнее менее чем столетие украинская культура почти не была интегрирована в мировой культурный процесс, в отличие от той же советской, которую воспроизводит современная Россия и затем навязывает нам. Советских авторов знали, русских — также, поскольку их традиционно воспринимали как представителей Российской империи. Все это означает, что украинскому культурному продукту сейчас приходится прилагать в десять раз больше усилий для того, чтобы достичь хоть какого-то успеха, по сравнению с аналогичным продуктом из страны, где осознают важность культуры.

Рядовой украинец живет в посконно-сонном состоянии раба, которому вообще безразлична какая-нибудь культур-мультур. А что, ансамбль Вирского есть, Horror (с англ. «Ужас». — Ред.) имени Веревки и Таисия Повалий тоже. А еще у нас есть Кобзон, Алла Пугачева, Киркоров — все они также «наши».

Какой еще вам культуры надо? Для такого общества художники, которые пытаются на тоненькой ниточке выработать что-то настоящее, — это маргиналы, которые сами для себя играют на каких-то инструментах, пишут книги, читают стихи. Зато культуры как таковой нет, поскольку не хватает традиций ее поддержки и общественного запроса. Особенно нет осознания смысла и важности современной культуры. Для наших чиновников она априори подозрительна и непонятна.

В Украине критическая масса населения является биомассой, мы — удачный опыт по ее выведению. Есть определенный круговорот биомассы в природе. Следовательно, биомасса жрет, затем производит фекалии, которыми потом удобряется мировой океан, из которого вырастает планктон, который ест рыба, а рыбу ест биомасса. Вот этот процесс и является причиной в себе и целью ее существования.

Нам вообще, наконец-то, надо признать, что мы существуем в стране победившей биомассы. Но при этом можно оставаться оптимистом, мол, если мы дерьмо, то лучшее в мире. Мы же страна черноземов, плодородного и плодовитое гумуса, и культурного, в частности, пусть даже и не умеем этим обычно пользоваться.

Главная черта, которая отличает украинцев, — это лютый индивидуализм. Это именно то, с чем безуспешно боролась Российская империя на протяжении трех столетий, борется и сейчас, кроме того, ей помогает глобализация.

Выражается наш индивидуализм в пресловутой дуле в кармане, мол, я все знаю и все равно умнее, и что бы вы ни говорили и ни делали со мной, выживу и засею свои 20 соток гречкой. Или рапсом, поскольку так теперь выгоднее. И есть еще одна черта — мы постоянно живем иллюзиями вместо того, чтобы просто убрать вокруг себя мусор, постирать рубашку и покрасить подъезд. Моя жена любит говорить: «Прежде чем спасать мир, накорми семью».

Сейчас есть только территория под названием «Украина». Страны такой на самом деле нет. Разве это то государство, о котором мы мечтали в 1990-е или во время Оранжевой революции? Нет, это тупой, законсервирован совок. Нет ни общей для всех истории, ни традиций, ни мировоззрения. Поэтому я впервые за много лет, когда бился головой о стену ради успеха, задумался над эмиграцией, потому что не вижу здесь перспективы для своих детей. Так надоело, что здесь никому ничего не нужно. Я украинец, хочу жить здесь, бороться за эту страну, но каждый день мне кто-то рассказывает, что меня нет, моя страна — мираж и вымысел. И поражает, что большинству это безразлично, им эта борьба не нужна.

В тему: Удивление, непонимание и ужас: побочные эффекты украинской моды

Проект «Жлоб-арт»

Проект «Кроткая украинизация» завис на долгие годы. Идея появилась еще в юности, во время службы в армии. Но иногда я обращался к нему, возвращался некими толчками. Окончательным спусковым крючком для его воплощения в жизнь стали печально известный закон Кивалова — Колесниченко и заявления еще одного представителя ПР Елены Бондаренко, которая сказала, что украинская музыка должна бороться и конкурировать сама, без помощи. Тогда и решил создать свой проект, чтобы он реально конкурировал с шансоном, «блатняком», попсой и другими достижениями «братского русского народа».

В тему: Гламур от дур: жены богачей взялись рисовать картины, снимать кино и ставить спектакли

Все песни родились чуть ли не за две недели. Мы вообще и не надеялись на такой успех. Выложили первый ролик 1 февраля, в день рождения Ореста Лютого. И почти за месяц нас уже начали приглашать на концерты. Материал оказался востребованным, так что уже можно утверждать, что он стал неким трендом, несмотря на авангардовисть. Меня не интересует, как воспринимают «Кроткую украинизацию» ее враги. Я уже довольно долго работаю в сфере шоу-бизнеса для того, чтобы не проецировать на себя и свой продукт вкусы чужого мне сегмента пользователей. Если это делать, то очень быстро остановишься и утонешь в никому не нужных рефлексиях.

Современный мир подстроен под запросы жлоба. А жлобство в целом — это не подлинность. Поэтому жлоб — это такой искусственный человек-подделка, не имеющий собственной сущности. Такой индивид вынужден постоянно чем-то это прикрывать и натягивать на себя чужие лица.

Например, идеологию, культуру, мировоззрение. Но если с ним поговорить, то сразу видно, что это фикция, несмотря на будто бы человеческий облик. Поэтому художники как раз и должны помогать людям отличать настоящее от подделки, пусть даже суперкачественной. Сложность в том, что жлобы упорно пытаются прикрыть свою пустоту брендированной одеждой, крутыми тачками, деньгами.

В тему: Чертовски хорошо! Эпоха раннего БЫКоко: от хаоса в интерьерах богатых украинцев едет крыша

И чтобы все это иметь, жлоб находится в перманентном состоянии «намутилова» — он постоянно ищет, где можно «порешать» и «замутить». Но чтобы так получилось, надо обманывать. Поэтому жлобяра постоянно врет, включая себе самому. Именно отсюда вырастает гламур и шоу-бизнес как способ очковтирательства. А высокий уровень жлоба — это политика, где одни симулякры что-то доказывают другим симулякрам.

«Жлоб-арт» — это проект, призванный сменить раздражение от засилья жлобов на насмешку. Ведь тот, кто вызывает раздражение, то вами владеет. Поэтому на жлобов не следует злиться, их надо высмеивать. И ни в коем случае не лечить, все равно не получится.

Искусство во всем мире существует ради искусства. Просто в цивилизованных странах критическая доля биомассы достигает примерно 80%, а культурный слой — это соответственно 20%. Что касается нашего государства, то, например, количество людей, соприкасающихся с современным искусством, той же живописью, я оцениваю максимум в 200 тыс. Это не сами художники, но и журналисты, критики, архитекторы и т.д.. Художников на всю страну тысяч пять, у каждого из них четыре-пять друзей, у которых, в свою очередь, столько же своих.

Вот вам уже около 50 тысяч — это Киев. Еще Львов, Харьков, Одесса, небольшие группы во всех остальных городах — вот вам и те самые 200 тысяч. Это меньше чем пол-процента людей. То есть, если это сравнить с 15-20% на Западе, получаем отставание в десятки раз в культурном смысле. А значит, и в цивилизационном.

Наша культура просто не в состоянии давать ни оценку, ни ответа на вещи, с которыми мы ежедневно сталкиваемся, — глобализации, научно-техническому прогрессу и тому подобное. Фактически мы не в контексте современной цивилизации. Те же украинские художники, что есть, пока производят гумус, на котором когда-то вырастет нормальный креативный класс.

Большинство наших художников сидят в дерьме, однако мысленно в белом костюме шагают по Парижу. Они обычно думают по принципу: «Все вы тут ни фига не понимаете, а я гений». Такой вечный синдром 20-летнего, когда тебе кажется, что вокруг полный бред, и надо только пальчиком пошевелить, как весь мир сразу изменится. Поэтому «па-айдем, чувак, накатим».

И вот так проходит 10 лет, ты все так же за рюмкой или чашкой кофе болтай об этих вещах, а те старые уроды, на которых ты вчера «гнал» и был уверен, что если не сегодня, то завтра они таки перемрут, остаются на тех же самых местах. Более того, они управляют тобой, говорят что, где и как делать, так как в их руках все средства манипуляции. Поэтому именно вот так наши суперевропейские, прогрессивные и авангардные художники очень быстро превращаются в винтики совкового механизма этих старых пердунов.

Компенсаторный профессионализм

Сознательно ограничил свое сотрудничество со всеми продуцентами массовой культуры. Но прежде всего с телевидением как фабрикой попсы. Не снимаюсь в сериалах, не рекламирую стиральных порошков, не веду программ. Вот если бы кто-то меня пригласил как Ореста Лютого, пожалуй, согласился бы. Но пока нет телеканала, который рискнул бы выдержать все то неистовство и напряженность, которыми насыщен этот персонаж. Надежды только на интернет, и я открыт к любым предложениям. Готов даже вложить свои деньги только для того, чтобы был действительно интересный культурологический проект.

Для любого творческого человека очень важно иметь компенсаторный механизм. И он говорит тебе: «Друг, тебе же как-то надо выживать в этом плохоньком мире, кормить детей и семью и самому не бедствовать, но не хочется скурвиться». И твой ребенок не поймет, если ты ему вместо ужина и «айпадов» с игрушками начнешь доказывать, что «художник должен быть голодным».

Поэтому хочешь не хочешь, но должен существовать в материальном мире, в телесном измерении. Поэтому есть Антон Мухарский, а есть Антин (Антін — ур.). Антон — это шоумен, он организует и ведет корпоративы и свадьбы, в общем, зарабатывает деньги. А Антин Мухарский — это галерист, художник и т.д.. Получается, что Антон зарабатывает на Антина, который тратит средства на искусство. А есть еще Орест Лютый — альтер эго Антина, которое так радикализировалось, что может жить исключительно в «схроне» и кладет на всех с пробором.

Театр — дело молодых. Лекарство против морщин. Все, как в песне «Кино». Именно поэтому меня больше не тянет туда. В театре должна быть романтика, полет, вдохновение — очень часто без соответствующего денежного эквивалента. Не то чтобы я был таким уж старым и прагматичным, но у меня просто большая семья. Меня не забывают, постоянно предлагают какие-то роли. Но работать два месяца над одной постановкой за плату, которую должен зарабатывать за одну неделю, я не могу себе позволить.

Настоящий человек всегда на своем месте, ибо знает свое предназначение и реализует его через свою профессию. Именно поэтому депутат или модель — это не профессия. Вот врач, учитель, проститутка в конце концов — это профессии, где требуется талант, умение, опыт.

Поэтому я с большим пиететом отношусь к настоящим специалистам и ненавижу дилетантов, в чей век мы живем. Помню историю, как жена одного богача мне, человеку, отдавшему сцене 13 лет жизни, заявила: «А я тоже артистка». Мол, сыграла какую-то роль в театре. Я уточнил, и как выяснилось, мужчина пришел, дал бабла — ей разрешили сыграть какую-то проходную роль. Но она уже артистка. А все эти, с позволения сказать, певцы и певицы, выходящие на сцену за папины деньги — это как?

А политики? Поэтому мы и существуем почти так, как Хома Брут, чертивший магический круг, с той лишь разницей, что мы оказались за пределами этого круга, вместе со всей нечистью, лжецами, жлобами, колдунами и упырями.

Богдан Буткевич, опубликовано в издании «Тиждень»

Перевод: «Аргумент»

В тему:

• Антон Мухарский: «Спасибо врагам Украины за то, что побудили меня заняться этим проектом»
• Донбасс является типичной посттоталитарной территорией — Антон Мухарский
• Как Голодомор изменил украинцев: кражу перестали воспринимать как грех
• Улица Ленина для Украины: красная сыпь на теле страны
• Б.Стругацкий: Нельзя трусить, лгать и нападать. Нужно: читать, спрашивать и любить близких