Александр Данилюк: «Врачебных знаний для принятия государственных решений недостаточно»

Версия для печати

Александр Данилюк попал на фронт вскоре после выпуска из университета. В 2014-м он стал военным хирургом 128-й бригады с позывным Смайл. За 9 дней февраля 2015-го провел около сотни операций в схроне под обстрелами без каких-либо условий.

Воспоминания об этих днях впоследствии стали книгой «Уставшие бояться». С 2016-го Александр в Министерстве здравоохранения меняет украинскую систему экстренной медпомощи. О книге, работе и медреформе в публикации журнала " Тиждень".

(Интервью было записано до увольнения Зоряны Скалецкой с должности министра.)

- Почему вы решили написать книгу и издали ее только через четыре года?

- На следующий день после выхода из окружения я понял: мой мозг выбрасывает всю негативную информацию о том, что с нами происходило в последние недели. И это надо как-то зафиксировать, потому что просто сотрется, а такие моменты и события являются историческими, о них нельзя забывать. Поэтому в блокноте я записал тезисы.

Затем был отпуск, нам дали 17 дней отойти после Дебальцево, и меня друзья вытащили в горы. В походе я рассказывал им обо всем, что с нами происходило, и друзья начали меня убеждать: об этом надо написать книгу. Я пришел домой, включил ноутбук и начал писать. Разбил на девять разделов - девять суток в окружении. Все, что помнил, набрасывал в текст. Затем просматривал фото, на них даты - и так события потихоньку начали воспроизводиться.

Тогда я вернулся на фронт в Станице Луганской. Туда уже приехал с ноутбуком, там были комфортные условия: мы жили в помещениях и лечили в больницах, а не в укрытиях. Все свободное время я писал. Так появилась книга о девяти сутках. Окончил ее писать в конце декабря 2015 года - и у меня даже отлегло. Многие моменты давались с трудом, я зависал над определенными словами, предложениями и не мог работать дальше, вспоминал те моменты. Я не планировал какую-то книгу, но знал, что этот текст есть в электронном варианте и даже если память подведет, то он останется.

Многие журналисты спрашивали меня о тех событиях, я сбрасывал им отрывки, и все начали интересоваться книгой. Волонтеры вышли на издательство «Темпора», которое согласилось ее издать. Это должно было произойти на годовщину тех событий в 2017 году, но на фронте началось обострение, и я поехал туда в командировку. А через пять лет ее наконец издали. Я уже очень хотел рассказать о тех событиях людям, потому что многие из них «устали от войны», особенно те, кто не имеет к ней отношения. Мир увидел историю только одного схрона, но эта история для кого-то стала вечностью, а для нас - закалкой и мотивацией для дальнейшей работы.

- Как и почему вы попали в Минздрав?

- В Минздрав я пришел в конце 2016-го по приглашению Ульяны Супрун. С ней мы познакомились в 2015-м на фронте. Она тогда была волонтеркой, обучала военных тактической медицине. Увидела, как организована наша команда в Станице Луганской, ей очень понравилось. Я не акцентировал тогда на этом внимание, потому что волонтеров и диаспорян к нам приезжало много. А через год ее назначают и. о. министра. И на следующий день она мне звонит и приглашает в команду. Я сопротивлялся. Поехал в Авдеевку в отпуск, пробыл там месяц, и побратимы и сестры меня убедили идти и брать на себя ответственность за то, что происходит в системе здравоохранения. Я долго объяснял Ульяне, почему «нет», почти полчаса. Разговор был долгим. А почему «да», она мне объяснила довольно коротко: «Понимаешь, медициной 25 лет руководили те, кто умеет, может и знает; они довели ее до того, что это самая плохая медицина на Европейском континенте. Возможно, пора дать шанс тем, кто сейчас еще не умеет, не может и не знает, но будет работать честно и возьмет на себя ответственность?». После таких слов аргументов «против» у меня уже не было.

На эту тему: Медицина койко-мест

В Минздраве я два месяца стажировался, привыкал к бюрократии, это был новый мир после моей любимой хирургии. Затем я по конкурсу прошел в отдел военной медицины и занимался непосредственно силами обороны со стороны Минздрава. Было очень сложно внедрять доказательную медицину, так называемые стандарты НАТО, ибо совок, который царил в сфере обороны, было очень трудно ломать. Но возможно, и нам это удавалось. Мы не шли на компромисс с совестью. В последний год я выиграл конкурс и возглавил экспертную группу по вопросам экстренной медицины. Мы трансформируем отрасль, и уже есть первые плоды, маленькие победы на фоне тотальной зрады.

- Проработав несколько лет на государственной службе, можете сказать, какие люди важнее для реформ в Украине: профессионалы или принципиальные и с ценностями?

- Три «п»: профессионализм, порядочность и патриотизм. В этом кабинете таковые имеются. Нас немного - четверо, но мы занимаемся экстренной медициной всей страны. Нас мало, но это опора. Наш директорат медицинских услуг - крутая команда, которая сейчас запускает самую сложную реформу в независимой Украине: все виды медицинских услуг, стационары, поликлиники, экстренная медицина, реабилитация, паллиативная помощь. Такой сложной и болезненной реформы не было в Украине никогда.

- Многие люди из команды Ульяны Супрун уволились после прихода нового министа из-за несогласия с ее политикой. Почему вы остались?

- Потому что ничто не остановит изменений, время которых пришло. На дверях у нас висит надпись: «Мы здесь». С тех пор как Ульяна ушла, этот лозунг свидетельствует о том, что мы остаемся. Мы работаем не для определенных персон, а для народа Украины, как бы пафосно это ни звучало. Мы делаем все, чтобы не допустить обратного движения трансформации.

На эту тему: Психически больные находятся у власти

В последнее время вновь заговорили об откате реформы. Это очень опасно, но, несмотря на сложные коммуникации с новой командой, которая пришла полгода назад, мы провели все постановления, необходимые для запуска реформы. Сейчас почти 100% учреждений здравоохранения автономизированы, компьютеризированы. Завершаем заключать договоры с Национальной службой здоровья (НСЗУ), которая с 1 апреля будет финансировать все виды медицинских услуг. Именно для этого мы не покидали Министерство, потому пришли трансформировать систему здравоохранения, как бы сложно это ни было.

Сейчас есть огромные риски политического решения о том, что реформа классная, но мы к ней не готовы, поэтому ее следует отложить. Нельзя просто дать врачам определять важность внедрения реформы, это некорректный подход. Я как врач три года назад, не зная вообще системы государственного управления и формирования политики, не имел представления, что делать. Говорил, что надо повысить зарплаты, ввести один из видов медицинского страхования - и все. Но система намного сложнее, и врачебных знаний, где бы эти врачи ни работали, недостаточно для принятия государственных решений, влияющих на судьбу, жизнь и здоровье украинцев. Но мы живем в такое время, когда возможно все.

- Некоторые из бывших работников Минздрава, которые уволились с приходом Скалецкой, рассказывает, что в разные подразделения назначают «смотрящих», которые следят за работниками.

- В наш директорат не назначали. Но по возвращению «папередников», то есть такие тенденции. Сначала это было очень интенсивно, они ожидали, что здесь сидят запуганные чиновнички, которые покорно будут слушаться. Но наткнулись на четкую гражданскую позицию нашей команды, и теперь таких открытых грубых вещей нет. Но мы не знаем, что происходит за кулисами.

Мы еще здесь, потому что нам удается принимать очень положительные решения и не допускать негативных: такие тоже есть. Когда у нас хотят возобновить проект Партии регионов, на котором, вероятно, отмыли большие деньги (о нем были журналистские расследования), то о таком откровенно заявляем. Многим это не нравится. Нам об этом не говорят, но ведут себя соответственно. Например, утвердили новую структуру Министерства, новые директораты - и нашего директората там нет. На должность гендиректорши объявили конкурс, хотя она и так работает. Если вы хотите воплощать реформы, то должны работать с командой Министерства, а не уничтожать ее, как это происходит в течение шести месяцев. У нас практически нет стратегического директората, люди уволились из него в конце декабря одновременно, потому что четыре месяца происходила имитация работы без всякого стратегического планирования. Реформу делают люди и команда. И когда сложившуюся команду уничтожают искусственно, то это свидетельствует о желании не создавать реформу, а обеспечить себе удобные условия.

- Готовы ли вы уйти?

- Да, вся команда готова. Но есть вещи, которые держат нас. На прошлой неделе я был на соревнованиях бригад экстренной медицины и наших «новорожденных» парамедиков, которые учатся в Тернопольском медуниверситете. Они заняли третье место в стране, опередив команды опытных врачей, фельдшеров. Это очень вдохновляет. Я готов доверить им свою жизнь, чтобы именно эта бригада приехала ко мне. Именно поэтому мы здесь остаемся и будем делать все, независимо от политической команды, чтобы реформа продолжалась. Но, конечно, есть красные линии.

- Еще остались в Министерстве ваши единомышленники, с которыми можно продолжать реформу?

- Да, во всех директоратах и других структурных подразделениях МЗ есть такие люди. Собственно, мы и не продлили бы реформу, если бы их не было, потому что это все держится на командных усилиях. Любые изменения происходят благодаря кучке неравнодушных, ведущих повестку дня. Вопрос в том, какая из кучек неравнодушных получит большинство и будет активной. Все эти «регионалы», которые в 2013-2014 годах разбежались, сейчас снова собрались, синтезируют идеи, влияют на политические решения. Вот Харьковский городской совет проголосовал за восстановление проспекта Жукова после стольких апелляций. Но это кучка неравнодушных, которая находится на темной стороне. А мы здесь - другая кучка неравнодушных.

- Что вы успели изменить в системе экстренной медицинской помощи?

- Завершаем покрывать регионы центральными оперативно-диспетчерскими службами. Они почти во всей стране, за исключением Луганской области и Киева, провалили закупку, но теперь будут вынуждены наверстать все за свой счет, потому что условия контракта с НСЗУ никто не отменял. Также информационно-аналитическая система «Централь-103» начала получать данные из этих диспетчерских. Мы уже имеем 19 регионов, подключенных к системе. Осталось немного - и в онлайн-режиме можно будет видеть работу системы: время проезда, количество госпитализаций, GPS-координаты. Мы получим впервые в истории Украины реальную статистику работы службы и в соответствии с новой информацией будем принимать решения. Потому что сейчас по официальной бумажной статистике, которая фальсифицируется на каждом этапе, до нас доходит полностью искаженная картина. По официальным данным, у нас 85% своевременных проездов бригад на вызовы. Хотя мы понимаем, что даже в Киеве норматив проезда нарушается. Данные электронной системы с пилотных регионов свидетельствуют, что таких вызовов сейчас 25-30%. Фальсифицированные данные влияли на формирование политики, принятие решений, развитие сети.

Второй момент - парамедики, которые уже учатся в университетах по новым программам, готовятся специально для работы в системе экстренной медицины, овладевают новейшие практики спасения жизни. И это действительно работает, я впервые увидел, как студентов ставят в экстремальные условия, где много крови, непредсказуемые сценарии. Им только 19-20 лет, но они справляются с реагированием на события, так как работают в соответствии с протоколом доказательной медицины, а не по принципу «я так всегда делал». Мы хотим распространить это на всю страну. Все работники, которые есть сейчас, не виноваты, что этому не научились: у них не было условий, государство их не создало. Поэтому мы хотим ввести транзитную программу для всех работников - врачей, фельдшеров, водителей, чтобы в течение пяти лет они повысили квалификацию или переподготовились. Это заложено в бюджете и планах мероприятий, которые принял Кабинет Министров.

Еще одна вещь - ресурсное обеспечение. Оно не самое важное, но очень визуальное. Ибо все смотрят на машины. В прошлом году мы покрыли первые шесть регионов, сейчас автомобили на завершающей стадии поставки: Одесская, Донецкая, Винницкая, Полтавская, Тернопольская области и Киев будут на 100% обеспечены современными автомобилями экстренной помощи. УАЗов в этих регионах не будет с марта. Программа продолжается, она охватит остальные 19 регионов, они получат автомобили в течение четырех лет.

Следующий момент - учебно-тренировочные отделы: манекены, симуляционные классы. В шести регионах они уже созданы и еще в девятнадцати появятся в этом году. Они нужны, чтобы работники системы могли учиться, переучиваться. Центры экстренной помощи будут проводить обучение полицейским, учителям, любому, кто желает овладеть практиками спасения жизни.

Также созданы протоколы оказания экстренной медицинской помощи (то есть переведены и утверждены иностранные). Сейчас запускаем методические рекомендации для выполнения этих протоколов. Потому что «я всегда так делал» приводит к тому, что у нас показатель успешных реанимаций 8%. В странах Европы это 28%, в Японии - 32%.

Но пациента следует куда-то привезти, чтобы спасение жизни продолжалось. Здесь наступает госпитальный этап. Потому что сейчас даже если бригада человека спасла, она привозит его в больницу, где нет никого и ничего для продолжения спасения, и пациенты там погибают. Мы начали управлять маршрутизацией. Например, пациент с острым инфарктом не может быть направлен в заведение, где нет ангиографа и где его не смогут адекватно прооперировать. Мы готовим такой же протокол об инсульте. Приказ уже на подписи у министра.

С госпитальным уровнем придется еще много работать. Потому что создание отделений экстренной помощи, так называемых emergency departments, очень важно. Надо или строить их с нуля, или основательно реконструировать другие помещения, это долгий процесс. В таком отделении должны работать медицинские работники, знающие процедуры спасения жизни. Потому что сейчас там работают терапевты, очередные офтальмологи, неврологи и т. п., у которых таких навыков нет. Но это долгий и очень тяжелый проект. Строительство дорог сюда также должно войти. Регионы именно сейчас определяют приоритетные дороги в больницы. 

На эту тему: Ускорить “скорые”. Как проходит реформа экстренной медицинской помощи

- Какого сопротивления ожидаете в ходе реформ второго звена?

- Этот год переходный, некоторое время больницы будут получать базовое финансирование, затем коэффициент начнет уменьшаться. Поэтому резких изменений не ожидается, но все уже давно должны задуматься над структурой больницы, услугами, которые она предоставляет. На местах сопротивления нет, мы видим, что почти все присоединились к системе. Будет зрада от тех, кто не законтрактовался, оно будет взрываться в прессе. Нужно оправдать ожидания пациентов. Будут больницы, которые и дальше будут требовать с пациентов деньги. А пациенты по привычке будут платить и спрашивать: «А что изменилось?». Только взаимное движение к новым принципам может изменить систему.

---------------

Александр Данилюк родился в 1988 году на Закарпатье. В 2011-м окончил медицинский факультет Ужгородского национального университета. С 2011-го по 2016-й работал хирургом в Ужгородской городской больнице. С 2014 по 2015 год был военным хирургом 128-й бригады, участник боевых действий во время российсско-украинской войны. В 2016-2018 годах работал в Управлении экстренной медицинской помощи и медицины катастроф Министерства здравоохранения. С 2019 года - руководитель экспертной группы по вопросам оказания экстренной медицинской помощи Директората медицинских услуг Минздрава.

—

Анна Чабарай,  опубликовано в издании  Тиждень

Перевод: Аргумент

На эту тему:

• Скоро в Украине не останется тех, кто умеет ставить капельницу
• Реформа здравохранения: 5 мифов о госпитальных округах
• Середній бал українських студентів-медиків вдвічі нижчий ніж середні показники міжнародної порівняльної групи
• Що встигла зробити Уляна Супрун: 5 найважливіших досягнень медреформи
• Диплом українського лікаря вже не продаватиметься. Наслідки