«Сейчас на въезде в города Украины видишь рекламу водки, а не шедевров из местных музеев»

Версия для печати

Искусствовед Елена Живкова — о тонком деле музейное атрибуции и особенностях аудита.

Генеральный директор Национального музея искусств имени Богдана и Варвары Ханенко по научной работе, искусствовед Елена Живкова рассказала о тонком деле музейное атрибуции, раскрывающейт секреты экспонатов, о музейном аудите и особенностях инвентаризации.

— Музей — это не просто склад старинных предметов, о которых мы ничего не знаем. Как и зачем происходит музейная атрибуция? Какие знания о музейных ценностях помогает получить эта деятельность?

— Проблема атрибуции вечная, и связана она с исследованиями произведений искусства, которые в течение своей долгой жизни часто остаются без документов, как те беженцы. В исторических перипетиях они теряют имена своих авторов, правильные названия, время и место создания. Может быть и хуже: свидетельства, которые их сопровождают, оказываются фальшивыми или изобилуют грубыми ошибками. Наконец, в музейных коллекциях оказываются просто артефакты. Задача музейщика заключается в том, чтобы установить точно, что представляет собой тот или иной экспонат.

Ответы на вопросы «Что перед нами, и где оно сделано?» и является атрибуцией. Этим делом по всему миру занимаются музейные сотрудники. Каждый из них мог бы подписаться под горьковато-ироничными словам Макса Фридлендера, одного из самых талантливых экспертов, который в свое время консультировал Богдана Ханенко: «На долю знатока редко выпадает справедливое признание. Коллеги цитируют его только тогда, когда выражают противоположное мнение. К каждому правильному суждению, которое он вынес сегодня, завтра уже привыкают и начинают воспринимать как общее место. Впрочем, ошибка в атрибуции прочно приклеивается к имени знатока и преследует его всегда». Атрибуция — ювелирное, очень интересное дело. Сейчас результаты этой работы, ведущейся в нашем музее, демонстрируем на выставке «Art and Science», которая к тому же является частью проекта Kyiv Art Week, осуществляемого сейчас.

— Известные эксперты-искусствоведы так или иначе связаны с большими музеями, а их профессия является редкой и элитарной. Почему так происходит? И чего для подготовки профессиональных музейных знатоков не хватает сейчас в Украине?

— Чем больше музей и больше эталонных вещей там хранится, то шире является спектр тамошних специалистов. Если бы мне нужна была консультация по Караваджо и его последователям, я обратилась бы в художественный музей города Утрехт. Что касается барбизонской школы (французской школы художников реалистической живописи 30-60-х годов XIX века, в частности Руссо, Дюпре, Милле. — Ред.), то ее лучше всего знают в музее Орсэ, где есть замечательное собрание работ художников этого направления. Такие универсальные музеи, как Метрополитен в Нью-Йорке, Прадо в Мадриде, Рейксмузеум в Амстердаме, имеют широкие коллекции и наибольшее количество специалистов. Эксперты появляются тогда, когда университетская наука сочетается с музейной.

В тему: Как появился Ренессанс. Почему в XIV веке художники стали лучше рисовать

Процесс подготовки музейщиков чрезвычайно долог и трудоемок. Экспертные знания передаются всегда от учителя к ученику. Есть такие нюансы, которые практически невозможно получить из книг. Знание мелочей и деталей, трещин красочного слоя, качества бумаги с водяными знаками, способов превратить шелковую нить в золотую или серебряную и т.д. — все это дает длительная практика, а не книги. В музей приходят теоретически образованные люди, но дальше специальность эксперта и музейного хранителя они получают от своих предшественников, как и я сама когда-то.

Желание делиться закрытым знанием — это очень важно. Такие тонкие вещи, как признаки копийности на миниатюре определенного периода, признаки оригинальности этого же произведения, можно только показать. Их очень трудно понять, даже когда читаешь подробное описание, но не видишь самого предмета. Все это практика: переносы вещей, уборка в фондах, ежедневный уход за экспонатами. Только так рождаются эксперты. Сейчас появилось много экспертов-искусствоведов только по дипломным «корочкам». Ничего общего с настоящими профессионалами, которые могут и умеют проводить качественную атрибуцию древних произведений искусства или потребления, они не имеют.

— После похищения экземпляра «Апостола» Ивана Федорова из отдела старопечатных и редких изданий Национальной библиотеки имени Владимира Вернадского снова акцентированной стала тема проведения ревизии и инвентаризации фондов, где хранятся культурные ценности, а также составление более или менее полной их переписи. Есть ли соответствующие механизмы, каким образом это можно сделать?

В тему: Крупнейшая кража Януковича: оказывается, он украл одну из самых ценных книг в мире

— Вопрос об аудите сейчас поднял действующий премьер Владимир Гройсман. Он дал поручение вице-премьер-министру Украины Павел Розенко и министру культуры Евгению Нищуку провести полную инвентаризацию музейных и библиотечных фондов. Собственно, ему как немузейщику можно простить незнание: на самом деле в каждом украинском музее есть полная документация, описывающая все, что находится в нем.

До сих пор музейная отрасль нашей страны живет по советским инструкциям, в которых нет ничего плохого. Их, возможно, надо было бы дополнить новыми разделами о хранении, ведь возникли технологии, позволяющие лучше хранить экспонаты. Если же учреждение живет по старым инструкциям и документооборот там осуществляется также в соответствии с ними, то ничего с этим музеем, кроме грубого вооруженного ограбления, произойти не может.

(О защите культурного наследия при В. Януковиче можно прочитать в публикациях Кулиняк спешит забрать из Львова бесценные полотна, спасенные покойным Возницким, Минкульт хочет забрать деньги европейцев, выделенные на реставрацию скульптур, Депутат от Партии регионов строит бордель на месте частного музея «Аратта», «Могильное дело» в Крыму: «потрошителей» захоронения осудили. Но что-то тут не так... и т.д. — А).

По моему глубокому убеждению, в случае с кражей «Апостола» Ивана Федорова хранители нарушили инструкции. Мне в страшном сне не может привидеться, что я, например, оставлю наедине с экспонатом ревизора любого уровня. Этого не может быть вообще. Музейный хранитель не должен упускать из рук экспонат.

Я не понимаю, почему человека, который пришел проверять старопечатности в филиал Национальной библиотеки Украины имени Вернадского, оставили наедине с этими раритетами. Если осуществляется проверка, то музейный хранитель в белых перчатках выносит к ревизорам нужный экспонат, а они, в свою очередь, сверяют номер, описание, запись о нем в инвентарной книге. Не выпуская артефакта из рук, после проверки хранитель относит его в фонды. Далее оттуда выносят следующую в списке проверки вещь, и процедура повторяется. Ревизия может осуществляться только так, именно такой алгоритм действий и прописан в инструкции.

В тему: У Пшонки нашли оружие, украденное милицией 4 года назад у коллекционера

Для многих иностранцев, которые приезжают в определенную страну, знакомство с ней происходит благодаря музеям. У нас транслируют сообщения о варениках, веночках и шароварах с гопаком. Как вернуть к нарративу страны о себе ее музеи?

— Система культуры каждой развитой страны построена так, что когда приезжаешь в маленький городок, — скажем, в Брюгге или Портсмут, — то находишь там удивительный музей, который любят как местные жители, так и туристы. Он ухожен, оснащен отличной техникой, специальным освещением, имеет оборудованные фонды, у которых нет проблем с хранением. Музейщики только занимаются просветительской работой. Украина долго существовала в имперской системе с другой концепцией культуры: она должна быть сосредоточена в центрах, то есть в Москве и Санкт-Петербурге. Вот туда со всех регионов и изымали все самое лучшее. Так и было: царь-батюшка и музей при нем. Собственно, Виктор Ющенко пытался повторить эту модель, когда хотел создать в Художественном Арсенале огромный музей, куда со всех уголков Украины должны были взыскать все самое лучшее. Нет в такой практике ничего демократического.

К счастью, в Украине, которая всегда тяготела к европейским практикам, существует целая система небольших региональных музеев с собственными великолепными коллекциями. Ни в коем случае из них нельзя забирать прекрасные и ценнные вещи. Наоборот, надо создавать вокруг этих местных учреждений культуры уникальные эксклюзивные места. Когда человек едет посмотреть Жоржа де Латура во Львов, Хосе Ривера — в Луцк, Хонтхорста — в Сумы, развивается внутренний туризм. Каждый город знает, что он имеет уникальный клад, гордится им. Вопрос в другом: почему сейчас, когда подъезжаешь к любому из названных украинских городов, на билборде видишь рекламу водки, а не шедевров из местных музеев?

В тему: Новые технологии и искусство без тайн

В Париже, когда происходит какая-то выставка, скажем, в Пти-Пале, видишь объявления об этом событии, начиная с аэропорта, а далее через каждый километр. К нам приезжаешь и понимаешь, что это не культурная столица Европы, а город, где едят, пьют и покупают импортные вещи. А где же культурный облик города? А посмотрите на нашу социальную рекламу: «Мой Киев», «Любите Украину!». Если бы там вместо этого «кое-что» был шедевр Богомазова из НХМУ, экспонат из нашего музея Ханенко или та же народная вышивка, писанки, знаменитая скифская пектораль, то это свидетельствовало бы о культуре города. Билбордов, лайтбоксов для музеев, консерватории нет. Это же не просто социальная реклама — это то, что формирует культурное лицо города.

Как Вы относитесь к идее преобразования Мистецький Арсенала в музей, как было задумано изначально при восстановлении этого сооружения? Возможно, есть смысл говорить о необходимости не музея, а культурного пространства, которое включало бы как выставочные мощности, так и пространство для проведения концертов и фестивалей?

— Мне кажется, что этот интереснейший объект, которым является Мистецький Арсенал, действительно не использует на все сто свои возможности. Это то место в Киеве, которое должно быть своеобразным культурным кластером, как это есть во многих городах Европы. Это не музей, потому что там нет условий для хранения фондов. Мистецькому Арсеналу и не следует им быть, он должен оставаться культурным кластером и выставочным пространством.

Там надо создавать условия для проведения блокбастерных выставок, например посвященой 500-й годовщине со дня смерти Иеронима Босха, которая сейчас прокатилась по миру. Пока для такого проекта в Арсенале условий не создано. Думаю, это не вина дирекции. Для того чтобы превратить это огромное сооружение в культурный и рекреационный кластер, нужно вложить огромные деньги. Сейчас Арсенал не является до конца ни готовым, ни освоенным для этих целей. Упомянутые денежные инвестиции в него окупят себя как наплывом туристов, так и повышением культурного уровня столицы.

В тему: ТОП-12 самых интересных музеев Украины

***

Елена Живкова — заместитель генерального директора Национального музея искусств имени Богдана и Варвары Ханенко по научной работе, искусствовед. Специалист по произведениям западноевропейского искусства, музейный эксперт с 32-летним стажем научной работы. Член организации «Голубой щит» межмузейной организации «ICOM», которая спасала произведения искусства, хранившиеся в «Межигорье» после побега Виктора Януковича зимой 2014 года.

—

Анна Трегуб, опубликовано в издании Тиждень.UA

Перевод: Аргумент

В тему:

• Украинский архитектурный модерн
• Украинский архитектурный модерн: краткая история утраченной эстетики (ФОТО). Часть 2
• Распроданный патриотизм
• Як з музеїв Украіни зникли танки
• Борис Возницкий: «За 30 лет мы собрали артефактов на 17 миллиардов евро»
• 15 архитектурных жемчужин Украины, которые еще ​​можно спасти (фото)
• Реставрация по крохам
• Неисчислимые утраты
• В оккупированном Крыму — более миллиона украинских музейных экспонатов